Пам'ятаєте 5-річне дівча, котре страшенно обгоріло, рятуючи молодшу сестру? Настя виросла і мріє лікувати людей

Історію цієї відважної дівчинки добре пам'ятають багато читачів. У березні 2005 року п'ятирічна Настя Овчар врятувала під час пожежі свою дворічну сестричку Люсю, але сама отримала опіки 80 відсотків тіла і опинилася між життям і смертю. Без перебільшення можу сказати, що тоді вся країна стежила за долею Настусі, нагадують Патріоти України. Далі публікуємо матеріал мовою оригіналу.

О спасении этой девочки можно было бы снять полнометражный художественный фильм. Врачи говорили о том, что дорога была каждая минута. В Украине юную героиню в то время могли и не спасти, хотя медики сделали все, что от них зависело. По счастливой случайности у бизнесмена из Хмельницкой области Виктора Викарчука в американском Бостоне оказались друзья, которые помогли организовать в США лечение Настеньки. По счастливой случайности у президента Румынии нашелся свободный самолет, на котором девочку без промедления смогли переправить через океан. По счастливой случайности чудаковатые члены американского масонского ордена Шрайнеров в смешных головных уборах, разъезжающие на чуть ли не игрушечных машинках, согласились бесплатно вылечить Настю в своей клинике.

Да, в этой истории было много счастливых совпадений. Но самое главное, что Насте Овчар, которой врачи давали очень мало шансов на то, что она выживет, удалось вернуться к нормальной жизни. И сегодня она (как быстро летит время!) празднует свое совершеннолетие.

К сожалению, в последнее время ни сама Настя, ни ее родители с журналистами практически не общаются. В эфире одного из телеканалов юная героиня призналась, что устала от внимания к себе и даже изменила свою фамилию в социальных сетях, чтобы ее не могли найти. Не будем за это осуждать Настю. Постараемся все-таки отдать ей должное за смелый поступок, совершенный 12 лет назад.

…Март 2005 года. Глухое село Воронцовка в Харьковской области. Пятилетняя Настя и двухлетняя Люся остались дома одни.

— В доме было холодно, и я решила растопить печку, — рассказывала мне Настя Овчарчерез несколько лет после трагедии. — Как это делается, я, конечно, не знала. Но видела, как родители кладут дрова, зажигают спичку. Не могла даже подумать, что может произойти что-то плохое. Чиркнула спичкой — и вдруг… загорелась сама! Огонь попал на одежду, которая начала буквально плавиться на мне. Признаюсь честно, в тот момент я даже не могла понять, больно мне или нет. В голове была только одна мысль: «Люся!»

Младшая сестричка спала, когда я, пытаясь потушить огонь, начала бегать по дому. Одежда на мне горела, пламя перекинулось на шторы, одеяло, мягкие игрушки… Я хотела затушить пожар ладошками, но у меня ничего не получилось. Огонь разгорался все сильнее. И тогда я бросилась к кроватке, в которой спала Люся.

Никогда не брала на руки свою младшую сестричку. Родители не разрешали, боялись, что я уроню Люсю. В тот момент я сделала это впервые… Где-то упала горящая доска. От дыма уже невозможно было дышать. Но я шла к выходу, неся на руках Люсю. Когда выбрались из хаты, сестричка проснулась. Я поставила ее на землю, и мы пошли к соседям.

— Я услышала, что залаяла собака, и тут же выбежала во двор, — вспоминала в беседе с журналистом «ФАКТОВ» жительница села Воронцовка Людмила Лобос. — Смотрю: две соседские девочки, взявшись за руки, идут ко мне. «Что случилось?» — спрашиваю у старшей. «У нас хата горит, — отвечает та. — У Людочки ножки запачкались, мы пешком шли… Помоете ей ножки?» А у самой кожа почернела и лопаться в некоторых местах начинает… На некоторое время Настя потеряла сознание, а когда я детей уже в свою хату принесла, открыла глаза и спрашивает: «Где же мы теперь жить будем?» «Не волнуйся, — говорю, — пока поправишься, у вас новая хата будет». Еще я спросила Настю: «Ты что, сама пожар тушила?» Она, бедненькая, только головкой кивнула, говорить уже не было сил.

— Издалека увидел, что дом горит, — рассказывал отец Насти Александр Овчар. — Уже люди собрались, пробили в ставке замерзший лед и ведрами таскают воду, тушат пожар. «Где мои дети?» — спрашиваю. Говорят: у тети Люды. Я вбежал в соседскую хату, смотрю, а Настенька уже холодная лежит. Трогаю ее — не реагирует. Меня трясти начало, даже не понимал, что делать. Хорошо, тетя Люда подсказала, чтобы я ехал в соседнее село звонить в «скорую».

Ближайший телефон находился в четырех километрах от Воронцовки, да и тот собирались отрезать за неуплату.

— А если бы не было этого телефона? — сокрушался Александр. — Я оставил детей на свою жену Ольгу, сам сел на подводу и поехал звонить. Мне казалось, домчался минуты за три. Соскочил с подводы, упал, ногу сильно ушиб… «Скорая» и пожарные очень быстро приехали, спасибо им!

Сначала Настю привезли в Купянскую районную больницу, но тут же отправили в Харьков, решив, что самостоятельно с такими травмами не справятся.

— В ожоговое отделение Настенька попала через четыре часа после пожара, — говорит работавший тогда заведующим ожоговым центром Харьковской областной больницы Аслан Цогоев. — Ее состояние было очень тяжелым, и мы боялись, что девочка может умереть. Когда ее доставили к нам, она была вся синяя и холодная. Правда, уже к утру следующего дня состояние малышки удалось стабилизировать. 16 марта Насте сделали первую операцию. Это очень болезненная процедура — мы удаляли омертвевшую кожу. Сразу всю удалить не получилось, избавились только от 25 процентов мертвых тканей. При ожогах не очень высокой степени проводится пересадка кожи с тела пациента. Но в этом случае все было гораздо сложнее. Ведь у девочки не пораженными остались только личико, кисти рук и голень.

Находясь между жизнью и смертью, Настенька умудрялась утешать свою маму.

— У меня слезы на глаза наворачивались, когда слышала, как она говорит: «Мамочка, не плачь. Все будет хорошо», — вспоминала мама Насти Ольга Овчар. — Я как-то спросила у дочки, чего ей хочется, так говорит: «Привези… Люсю. А еще я хочу сумочку, цепочку и… корону — как у красавицы».

Корону от победительницы одного из конкурсов красоты 16-летней Марьяны Каюткиной журналист «ФАКТОВ» передал Насте лично — после того, когда девочка, к огромной радости наших читателей, вернулась в Украину из Бостона после лечения. К тому времени семья Овчар переехала из Воронцовки в Киев, поближе к ожоговому центру. В столице семье выделили трехкомнатную квартиру. А Настенька уже успела пойти в первый класс.

В школе эта девочка стала всеобщей любимицей.

— Мы рассказали детям, что с ними в одном классе будет учиться Настя Овчар, и они очень обрадовались, — рассказала директор учебно-воспитательного комплекса «Доминанта» Светлана Уфимцева. — В первый день, когда Настенька пришла в школу, одноклассники подарили ей много мягких игрушек. Правда, поначалу девочка все время хотела побыть одна.

Однажды на перемене Настя вышла на улицу. Она была еще слабенькая, ей было тяжело стоять. И знаете, что придумали одноклассники? Они соорудили из собственных рук подобие стульчика и так, меняясь, продержали Настю всю перемену… С того времени Настенька словно оттаяла. У нее появились друзья. Ей перестали сниться страшные сны. Раньше девочка часто жаловалась мне, что опять видела во сне пожар. Но потом все наладилось.

— Читать и писать я научилась в пять лет, когда лежала в бостонской больнице, — вспоминала Настя. — После первых операций чувствовала себя хорошо. Вот тогда американские врачи начали учить меня английскому языку. Уже потом стала читать по-украински.

— Что еще тебе запомнилось в США?

— Там я впервые побывала в зоопарке. Увидела крокодила и кенгуру. Эти животные меня поразили. Они мне казались такими необычными. Я тогда еще не могла выговаривать слово «крокодил» и говорила «каркадил», — смеялась Настя вспоминая.

— Понравилось в Америке? Или в Украине все же лучше?

— Мне нравится и там, и здесь. Но жить я бы хотела в Украине, в Киеве.

Каждый год Насте Овчар с мамой нужно было летать в Бостон на очередную операцию. Страшные рубцы на теле девочки постепенно исчезали. Но их все-таки оставалось еще много.

— Мне нельзя загорать, а так хотелось бы поваляться на пляже, — признавалась Настя Овчар. — Говорят, что последнюю операцию мне сделают, когда исполнится 21 год.

Когда я впервые общался с Настей, то задал девочке вопрос:

— Кем хочешь стать, когда вырастешь?

— Медсестрой. Чтобы помогать людям, как они помогали мне. А врачи говорят, что я должна стать доктором.

— На доктора надо долго учиться, а на медсестру — поменьше.

— Не хочу долго учиться…

Окончив школу, Настя Овчар поступила в медицинский колледж. В одном из интервью она сказала мне:

— Хочу лечить людей, получивших ожоги. Врачи когда-то спасли меня. Теперь я буду спасать других.

— Настя Овчар — наша гордость, — говорит руководитель Настиной группы в колледже Мария Редчиц. — Я просматривала списки первокурсников, наткнулась на знакомую фамилию и ахнула. Вызвала Настеньку к себе в кабинет. Она такая красавица стала! Мы долго с ней разговаривали. Знаете, что меня поразило? Настины теплые отношения с сестричкой Люсей, которую она спасла 12 лет назад. Когда старшая сестра рассказывает о младшей, то аж светится. Говорит: «Никому в обиду ее не дам». Однажды, помню, Люся заболела, так Настя сама вызвалась за ней ухаживать, потому что родители были на работе.

Настя знает несколько языков. Английский она начала учить еще в Америке, где проходила лечение, хорошо говорит по-немецки. И, насколько я знаю, учит еще один язык.

Девушка играет в шахматы. Принимает участие в турнирах и нередко побеждает. А еще она любит играть на барабанах, в школе даже ходила в кружок юных барабанщиц.

— Хочу как можно быстрее забыть о пожаре, — призналась мне Настя. — К сожалению, не получается. Когда люди узнают, кто я такая, начинают задавать вопросы. А мне очень тяжело вспоминать. В первый год после пожара часто снилось, что я горю в огне. Это очень страшно. Просыпалась в слезах. Сейчас, слава Богу, страшные сны ушли. Я живу нормальной жизнью. Правда, до сих пор ношу одежду с длинным рукавом. На руках еще остались рубцы, напоминающие о том страшном дне.

Не знаю, как сложилась бы моя жизнь, если бы не пожар. Наверное, все было бы по-другому. Но я ни разу не пожалела о том, что спасла сестричку. Мы с ней очень дружим.