​Спадкоємці героїв Крут: рівно два роки тому молодь, футбольні фани, піднялася на захист Донецьку від російських зайд, а незабаром пішли на війну

Патріоти України пропонують інтерв’ю з Віталієм Овчаренком, учасником тих жахливих і прекрасних подій, коли беззбройні купки патріотів протистоялидоб ре організованим диверсійним групам ворога, котрі координувалися єдиним центром, при повному паралічі силових структур української держави у регіоні. Матеріал підготовлений журналістами газети «Факти».

-Еще вчера ты спокойно сидел в аудитории и слушал лекции или кричал на трибуне стадиона: «Вперед, «Шахтер»!" А сегодня — бац! И ты уже лежишь с автоматом в руках в снегу в окруженном Дебальцево, и рядом рвутся снаряды, — говорит 26-летний журналист, заместитель редактора украинского журнала «Миротворец» и вынужденный переселенец с Донетчины Виталий Овчаренко. — Свой выбор я сделал давно — это необходимость демократических реформ в нашей стране и евроинтеграции. Посещал митинги за единство Украины, заявлял о своей позиции в соцсетях. А фанатом команды «Шахтер» стал, еще когда учился на первом курсе истфака Донецкого национального университета. И не я один в среде ультрас придерживаюсь того мнения, что даже если бы «Шахтер» играл всего лишь в первой лиге, то мы, его преданные болельщики, все равно любили бы эту команду, потому что это символ города, символ Донбасса.

Желание защитить людей, которые два года назад отважились выразить недовольство властью и беззаконием, возникло у футбольных фанатов после того, как мы увидели бездействие милиции, позволившей 21 и 22 января «титушкам» безнаказанно избивать участников донецкого Евромайдана и освещавших событие журналистов («ФАКТЫ» об этом писали). Ультрас «Шахтера» очень быстро списались в соцсетях и уже на следующий день вышли на площадь. Мы тогда так и указали в своем заявлении: «Пришли поддержать народ в борьбе за свои права. Мы хотим справедливости и светлого будущего… Мы против режима». Ультрас, как любые неформалы, всегда были против той власти, которая пытается их «причесать». Режим Януковича пытался «причесать» всех.

*Этот проукраинский митинг в Донецке 5 марта 2014 года, в котором участвовало много женщин и детей, тоже защищали футбольные болельщики

Тогда группы ультрас во всех регионах страны подхватили этот почин, взяв под охрануЕвромайданы в своих городах, а болельщики 18 футбольных клубов первой и второй лиги поддержали коммюнике о перемирии, которое гласило: «Во время обострения политической ситуации в стране отношения между фанатами должны строиться по принципу: «Мы все в первую очередь — украинцы. От Луганска до Карпат фанат фанату — друг и брат».

— Я был второго марта 2014 года на матче единства в Киеве, — вспоминает Виталий с теплотой в голосе. — Эта игра между ультрас «Динамо» и «Шахтера», организованная по нашей совместной с киевлянами инициативе, состоялась за несколько часов до матча между командами «Динамо» и «Шахтер» в рамках чемпионата Украины. На стадионе собрались фанаты футбола со всей страны. Гостями матча стали такие звездные игроки, как Александр Шовковский и Владимир Езерский. Игра символично окончилась со счетом 1:1, пением гимна и скандированием: «Восток и Запад вместе», «Україна єдина»…

— В заявлении болельщиков донецкого «Шахтера», поддержавших местный Евромайдан, есть такие строки: «Любое действие против нас, в том числе и бросание зеленкой, мы будем расценивать как нападение, угрожающее жизни. Мы станем применять физическую силу. Мы будем отстаивать свои права, у нас один за всех и все за одного». Не только «титушки», но и правоохранители могли воспринять это как вызов. Какая была реакция?

— Реакция не заставила себя ждать! — вздыхает собеседник. — Буквально сразу кто-то слил в Интернет информацию практически обо всех футбольных ультрас, вышедших на Евромайдан. Возможно, это сделала донецкая милиция, у которой могли быть такие данные. Нас всех причислили к «неофашистам» и «правосекам». Разместили наши фотографии, указали адреса и даже телефоны. К счастью, возле моей фамилии поставили чужое фото и мой старый адрес. Но я все равно ходил, оглядываясь. При этом постоянно ездил и на Майдан в Киеве, считая, что судьба страны в большей степени зависит от исхода противостояния там. Но и в Донецке оказалось не менее горячо.

— «Теперь нас ищет пол-Донецка. Ко многим парням приходят милиционеры с обысками, шьют «левые» статьи. На стенах домов попадаются листовки с нашими фотографиями и подписью «неофашист», — такие сообщения, появившиеся в те дни на форумах футбольных болельщиков, не были преувеличением?

— Нет, это не было истерикой: за украинскими активистами и защищавшими их ультрас началась настоящая охота. К некоторым наведывались милиционеры, других разыскивали «титушки».

Но тем не менее ультрас не отступали. Пятого марта 2014 года донецкие фанаты «Шахтера» снова вышли на местный Евромайдан.

— Мы держали оборону, охраняя участников мирного митинга за единство Украины, среди которых были и мамы с детьми, — рассказывает Виталий Овчаренко. — Но нас было около сотни, а так называемых «пророссийских активистов» — не менее трех тысяч. Мы были «вооружены» собственными кулаками, а они — палками и газовыми баллончиками. Под натиском такой армады наш строй начал «сыпаться». Милиция грузила ультрас в автозаки… В тот день я в последний раз общался с Димой Чернявским, пресс-секретарем донецкой городской ячейки Всеукраинского объединения «Свобода». Спустя неделю Диму убили. Здесь же, на площади.

*После митинга в Донецке 13 марта 2014 года, в ходе которого убили Диму Чернявского, на площади Ленина остались окровавленные дубинки, биты, железные пруты, которыми сепаратисты били участников мирного митинга за единство Украины (фото Любови Раковицы)

Тринадцатого марта, по словам Виталия, ему, опытному ультрас, достаточно было беглого взгляда на подтянувшихся к площади Ленина сепаратистов, прятавших под куртками дубинки, пики, ножи и петарды, чтобы догадаться: малой кровью здесь не обойдется.

*5 марта мирный в Донецке прошел последний мирный митинг, который обошелся «малой кровью». На митинге было много родителей с детьми. Ультрас «Шахтера» тогда побили многочисленные титушки и «туристы» из соседней России

— Я понимал, что этот митинг за единую Украину добром не закончится: у активистов не было опыта «махачей» (массовых драк между футбольными фанатами. — Авт.) который есть у ультрас, а нас для обороны было слишком мало, — рассказывает Виталий. — Среди сепаратистов отчетливо выделялись отряды тренированных «титушек», бывалых уголовников и приезжих — «туристов» из России, с не местным говорком, режущим слух. Агрессивная толпа под российскими триколорами почти сразу начала забрасывать участников украинского митинга яйцами и петардами. И вскоре «титушки», обойдя милицейские кордоны, разделявшие два митинга, перешли в наступление.

— И правоохранители не препятствовали этому?

— Когда началась настоящая бойня, милиция предложила участникам украинского митинга спасаться от сепаратистов в двух своих автобусах, находящихся возле площади. Я интуитивно туда не пошел. Эти автобусы оказались «мышеловками»: тем, кто прятался в них, досталось еще больше. Мы с товарищами старались спасти всех, кого могли. Раненых было много. Но о том, что Дима Чернявский убит, я узнал не сразу.

28 апреля 2014 года донецкие футбольные фанаты последний раз вышли вместе с активистами на мирное шествие, которое также окончилось кровавым побоищем. В мае сепаратисты уже были вооружены не только палками, и немалая часть милиции в Донецке перешла на их сторону. Участникам украинских митингов и украинским журналистам оставаться в городе становилось все опаснее. 17 мая Виталий покинул Донецк.

*В сентябре 2014-го Виталий
ушел добровольцем на фронт (фото из соцсети)

— Я не стал дожидаться, когда за мной придут милиционеры, «пришив» какую-то статью, или похитят сепаратисты, — говорит собеседник. — Уехал сначала в Киев, потом махнул в Днепропетровск, где создавался батальон «Артемовск», в котором я встретил много знакомых, в том числе товарища-ультраса, тоже родом из Донецкой области. Мы с приятелем еще успели попартизанить в моем родном городе Красный Лиман, который в июле 2014-го, к счастью, освободили. Как партизанили? А не скажу, пока война не закончится! Но то, что «донбассяне сидели — ничего не делали», — миф! Об этом напишу в своей книге… В сентябре я ушел в АТО, дежурил на блокпостах на линии разграничения. Но настоящая война началась для меня 31 января 2015-го. В этот день мы прибыли в Дебальцево и сразу попали под обстрел.

— Я слышал, что ультрас у боевиков на «особом счету», как и бойцы «Правого сектора», батальона «Азов» и снайперы? Их не щадят, если берут в плен…

— Да, в базах врагов мы все обозначены как «неофашисты». Поэтому и я, и мой фронтовой друг-ультрас опасались попасть к «сепарам». Когда оказались в окружении в Дебальцево, я, пакуя в разгрузку гранату, сказал: «Друже, для нас, ультрасов, не существует слова «плен»!" Он понял мою мысль… Выбирались мы из котла с 17-го на 18-е февраля под беспрерывным обстрелом, при 20-градусном морозе в машине связистов, которая, уходя от снарядов, напропалую мчалась по полям и ныряла в овраги.

— Кто-нибудь из ультрас воюет на стороне сепаратистов?

— Таких очень мало: я знаю не больше пяти-шести человек. Ведь все футбольные команды — украинские. За кого и с кем будет играть команда несуществующей страны «ДНР»? С «ЛНР»? Многие из донецких болельщиков, если и были подвержены пророссийским настроениям, то изменили свою позицию еще весной 2014 года, когда стало ясно, что мирными методами бороться за целостность страны уже невозможно — придется воевать…