"Появляясь на публике полуодетыми, в лежачем положении или сидя в инвалидном кресле, они посылают важный сигнал своим преследователям", - блогер про політиків

"В тот момент, когда сотрудники Специализированной антикоррупционной прокуратуры пытались вручить подозрение Роману Насирову, он якобы пребывал в бессознательном состоянии в клинике Феофания. Прессу мгновенно облетели кадры с главным фискалом страны в положении лежа на больничной каталке, укутанным в клетчатое одеяло. Стримы из зала Соломенского районного суда были не менее жалостливыми", - пише у своємі блозі Світлана Чуніхіна, повідомляють Патріоти України, і продовжує:

Это очень типичный украинский сюжет. Должностное или просто публичное лицо, находясь под судом или следствием, демонстрирует резкое ухудшение состояния здоровья. Как правило, что-то психосоматическое: давление, сердце, язва, сонливость второй степени.

Яркие образы надолго врезаются в память. Вот ректор налоговой академии Петр Мельник в инвалидном кресле с выражением безумия на лице прилюдно стягивает с себя брюки, чтобы продемонстрировать катетер. Вот депутат Игорь Мосейчук обнажается: его сердечный ритм медики исследуют прямо в зале судебных заседаний. Вот другие "узники совести" - Николай Рудьковский, Геннадий Корбан, Дмитрий Фирташ. Можно вспомнить и другие подобные истории: Борис Колесников, Александр Корниец, Виктор Лозинский. И, конечно, прародителя этого сюжета - Павла Лазаренко.

"Бегство в болезнь" можно назвать устойчивым паттерном поведения украинских политиков, находящихся под подозрением, следствием или судом. Безусловно, в большинстве случаев это уловка, игра: демонстрируя публике высокий градус физических и моральных страданий, подозреваемый в совершении преступлений переквалифицирует себя в жертву. А жертву нельзя наказывать. Жертва не может нести никакой ответственности. С нее и спроса нет. Когда Фрейд вводил в психологический лексикон понятие бегства в болезнь, он имел в виду бессознательный процесс конвертации неразрешимой или невыносимой ситуации в то, с чем можно иметь дело на инструментальном уровне - в болезненный симптом. Проблемы с сердцем и кровяным давлением могут быть симулируемыми, а могут быть и реальными (эти люди действительно находятся в сверхстрессовых условиях). Не в этом дело. Дело именно в устойчивом воспроизведении такого образа действий политиками всех возрастов и мастей: демонстрация гипертрофированных вплоть до комичного страданий с целью избежать уголовной ответственности.

Подобное поведение не может вызвать сочувствия у народных масс (а у следователей тем более), но все равно воспроизводится с завидным постоянством. Потому что его целью является не получение неприкосновенности через сочувствие, а нечто другое.

Больше всего в этих сюжетах обращает внимание подчеркнутое, практически экзальтированное унижение собственного человеческого достоинства, на которые идут, и которого, кажется, даже жаждут эти политики. Для обычного человека показаться на публике в беспомощном, полуодетом, дурацком виде - это серьезный удар по самооценке. А в политике, где внешний вид субъекта регламентируется огромным количеством жестких правил и знаков, где длина брюк, ширина выступающей части манжеты и цвет галстука говорят о занимаемой позиции во властной иерархии куда больше, чем именная табличка на кабинете, такое саморазоблачение смерти подобно. Собственно, это и есть смерть статуса.

Появляясь на публике полуодетыми, в лежачем положении или сидя в инвалидном кресле, они посылают важный сигнал своим преследователям (не следователям, а кому-то более высокопоставленному): мой статус низок, я не опасен, я признаю твое превосходство. Подобное поведение свойственно собакам при встрече с более сильными и свирепыми собратьями: они падают на спину и демонстрируют живот. Подобный же принцип срабатывает в дворовых схватках: лежачего не бьют.

Бегство в болезнь - это фирменная статусная игра украинской политики. И судя по тому, как мало таких уголовных дел заканчивается реальными сроками, это работает.

Этот вывод многое сообщает о тех, кто нами управляет. Они плохо держат удар, способны функционировать только в стерильных от конкурентного давления условиях, они действуют по нехитрым шаблонам, которые перенимают друг у друга, живут по законам собачьей стаи с ее иерархией альф и гамм, не имеют плана Б, они выживальщики, и у них есть проблемы с чувством собственного достоинства. Для сообщества, функционирующего по законам двора, в украинской политике удивительно высокая концентрация слабаков.

С одной стороны, это и неплохо. На примере соседней России видно к чему приводит правление политиков с комплексом альфа-самца. К выхолащиванию самой сути политического. С другой стороны, нашей стране жизненно необходимы сильные решения сильных людей. Тех, кто готов вступать в схватку даже видя превосходящие силы соперников. Тех, кто не разменивает свою гордость на политическое выживание. Тех, у кого хватит здоровья на то, чтобы быть честным".