''Путин стоит у меня за спиной'', - Ілларіонов

"Б.Ельцин. Президентский марафон, 2000 г.: Итак, решено. Вношу кандидатуру Степашина. Но мне нравится, как я завернул интригу с Аксененко. Этакая загогулина. Думцы ждут именно его, готовятся к бою. А я в этот момент дам им другую кандидатуру", - пише у своєму блозі економіст Андрій Ілларіонов, повідомляють Патріоти України. Цитуємо далі:

"Вызываю главу администрации Александра Волошина. Он идет писать представление, а я нажимаю кнопку телефона Геннадия Селезнева, спикера Думы. Произнес длинную вводную фразу и, в конце концов "оговорившись", сказал: "Аксененко". Положил трубку и подумал: вот удивятся, когда прочитают – Степашин. Ничего, полезно будет. Кандидатура Степашина прошла с первого раза. Легко, без напряжения. В газетах на следующий день писали, что Кремль очень хитро построил игру. Все ждали неприятного Аксененко и с облегчением проголосовали за приятного Степашина.

Премьер между тем всем нравился. Если оставить в стороне внутренние склоки в правительстве – а широкой публике они совершенно неинтересны, – перед телекамерами Степашин просто расцветал. Много ездил, встречался с губернаторами. Активно, живо, с удовольствием проводил заседания правительства. Произвел очень хорошее впечатление на западных лидеров. Но самое главное – он создавал в обществе своим немножко наивным оптимизмом ту самую атмосферу, по которой все так соскучились, атмосферу пусть непрочной, но все-таки передышки.

...

После отставки, причины которой действительно не были очевидны для широких слоев общества, рейтинг Евгения Максимовича Примакова еще вырос – от двадцати процентов в мае до тридцати к июлю. Аналитики дружно заговорили о том, что с таким-то запасом прочности бывший премьер-министр может смело идти на думские выборы – конечно, во главе нового движения. А потом, как победитель, и на президентские.

...

...если мои прогнозы верны, и на выборах в Думу красно-розовые (коммунисты и "Отечество") возьмут твердое конституционное большинство, они сразу же получат не только колоссальное политическое преимущество, но и вполне легитимную возможность двумя третями голосов внести любые поправки в Конституцию! В частности, и отменить институт президентства в стране.

...

В июле я не раз и не два говорил с Сергеем Степашиным об этой ситуации. Спрашивал: как он считает, почему губернаторы идут к Лужкову, которого раньше порой весьма недолюбливали, как всегда недолюбливают столицу в губерниях? "Ведь это же очевидно, Сергей Вадимович. Нужно создать твердый центр власти, собрать вокруг себя политическую элиту страны. Проявите решимость, попробуйте перехватить у них инициативу".

И в какой-то момент я понял, что наш диалог не получается. Степашин всячески подчеркивал, что он член президентской команды, верный и преданный, вдохновенно рассказывал о планах. Но как только речь заходила о главной политической проблеме, немедленно сникал.

"Осенью все наладится, Борис Николаевич, я вас уверяю".

А что наладится?

Мне было ясно, что неотвратимо близится новый раунд острейшей политической борьбы.

...

Но вот к чему я не был готов совершенно – так это к удару в спину со стороны единомышленников. А удар не замедлил последовать. От умного, интеллигентного телеканала – НТВ. В передаче "Итоги" обозреватель Евгений Киселев показал "схему президентской семьи". Эти фотографии на экране чем-то напомнили мне стенд "Их разыскивает милиция". Я такие стенды в Свердловске очень часто видел: на территории заводов, на автобусных остановках, возле кинотеатров. Там красовались личности пьяниц, воров, убийц, насильников. Теперь "милиция" в лице НТВ "разыскивала" мою так называемую Семью: мою дочь, Волошина, Юмашева... Всем этим людям, включая меня, приписывалось подряд все что можно: счета в швейцарских банках, виллы и замки в Италии и Франции, взятки, коррупция... Передача по НТВ повергла меня в шок...

...В середине лета Валентин Юмашев, который, как и прежде, старался найти какой-то выход из этого конфликта, встретился с Гусинским и Малашенко. На прямой вопрос: "Что происходит?" – был получен не менее прямой ответ: "Уберите Волошина".

...

Лужковская модель капитализма не предполагала свободы слова, свободы в идеологии, свободы политической конкуренции. Это была модель сословного, чиновничьего, жестко-бюрократического капитализма "для своих".

...И другая модель, к которой стремились и деловая элита России, и президентская команда, – это модель демократического рынка, где нет диктата чиновника и государства.

Вот перед таким выбором стояла страна, быть может, даже не осознавая этого.

...

"ЕЛЬЦИН СОШЕЛ С УМА"

4 августа, в среду, утром я встречался с Волошиным.

Хотел посоветоваться с Александром Стальевичем, когда все-таки решать вопрос о новом премьере. В сентябре-октябре или сейчас – в августе. Осенью, вполне возможно, внешние причины для отставки найдутся. Понятные для всех. Но нужно ли ждать, пока ситуация дозреет сама? Причина-то, в сущности, одна: Степашин не может быть политическим лидером на парламентских и президентских выборах. Да, сейчас отставка будет выглядеть совершенно нелогичной. Ну так и не нужно искать для нее логичных причин: якобы не справляется с тем или с этим. Нужно назвать реальную причину отставки: Путин! Путин – тот человек, с которым я связываю свои главные надежды. Тот человек, в которого я верю и которому могу доверить страну. Август – самая отпускная пора. Назначение Путина будет как гром среди ясного неба. Все мгновенно накалится. Но несколько амортизирующих недель, когда людям так не хочется влезать в политику, выходить из благостного настроения, у нас будут.

У Путина будет время, чтобы взять разгон.

...

"На кого будем опираться на выборах?" – спросил Путин. "Не знаю, – честно ответил я. – Будем строить новую партию. Я, как человек, который намучился с парламентом больше, чем кто бы то ни было в истории, знаю, насколько вам необходима твердая опора в Думе. Но главное – это ваш собственный политический ресурс, ваш образ. Создавать его искусственно не надо. Но и забывать об этой проблеме нельзя".

Путин задумался.

"Предвыборной борьбы не люблю, – признался он. – Очень. Не умею ею заниматься и не люблю".

"А вам и не придется ею заниматься. Главное – ваша воля, уверенность. Ваши поступки. От этого все зависит. Политический авторитет либо приходит, либо нет. Вы готовы?"

"Буду работать там, куда назначите", – немногословно ответил Путин.

По-военному...

"А на самый высокий пост?"

Путин замешкался с ответом. Чувствовалось, что он впервые по-настоящему осознал, о чем идет разговор.

"Не знаю, Борис Николаевич. Не думаю, что я к этому готов". – "Подумайте. Я верю в вас".

...

Путина я приметил, когда он возглавил главное контрольное управление администрации, затем стал первым заместителем Юмашева (по региональной работе). В Кремле он появился в марте 1997 года. Иногда Путин оставался за старшего. И тогда встречаться нам приходилось чаще. Путинские доклады были образцом ясности. Он старательно не хотел "общаться", как другие замы, то есть излагать свои концепции, воззрения на мир и на Россию; казалось, специально убирал из наших контактов какой бы то ни было личный элемент. Но именно поэтому мне и хотелось с ним поговорить! Поразила меня и молниеносная реакция Путина. Порой мои вопросы, даже самые незамысловатые, заставляли людей краснеть и мучительно подыскивать слова. Путин отвечал настолько спокойно и естественно, что было ощущение, будто этот молодой, по моим меркам, человек готов абсолютно ко всему в жизни, причем ответит на любой вызов ясно и четко.

...

Тогда, летом 1998-го, я задумался: кого ставить вместо Ковалева?

Ответ пришел мгновенно: Путина!

Во-первых, он немало лет проработал в органах. Во-вторых, прошел огромную управленческую школу. Но главное, чем дольше я его знал, тем больше убеждался: в этом человеке сочетаются огромная приверженность демократии, рыночным реформам и твердый государственный патриотизм...

Довольно долго мы обсуждали кадровые проблемы ФСБ. Ситуация там была сложная. Многие сильные профессионалы ушли в частные структуры, многие готовы к увольнению в запас. Надо восстанавливать авторитет спецслужб, который был так сильно подорван в обществе после 1991 года. Надо сохранить традиции, оставшихся профессионалов и вместе с тем сделать их работу менее политизированной.

Путин очень грамотно провел реорганизацию ФСБ.

...

Путин сделал очень жесткое заявление осенью по поводу политического экстремизма, когда казалось, что антисемитская волна, поднятая Макашовым, вот-вот выплеснется на улицы. Думаю, что многих его холодный взгляд и почти военная точность формулировок удержали от хулиганства и провокаций. Путин пытался не оставлять в покое ни одну радикальную группировку в Москве. Все они стали кричать в прессе, что наступила эпоха "полицейского государства". Но самое главное – Путин занял очень твердую политическую позицию.

...

Постоянные столкновения с премьер-министром, который хотел включить ФСБ в круг своего влияния, не смущали Путина. Он не давал себя использовать в политических играх. И в этом отношении его моральный кодекс был настолько тверд, что даже я поражался, – в тогдашних хитросплетениях власти было не мудрено запутаться и более опытному человеку, но у Владимира Владимировича всегда был единственный четкий критерий – моральность того или иного поступка. Порядочность того или иного человека. Он всегда был готов расстаться со своей высокой должностью, но не сделать того, что шло вразрез с его пониманием чести. Он не торопился в большую политику. Но чувствовал опасность более чутко и остро, чем другие, всегда предупреждал меня о ней. Когда я узнал о том, как Путин переправлял Собчака за границу, у меня была сложная реакция. Путин рисковал не только собой. С другой стороны, поступок вызывал глубокое человеческое уважение.

...Понимая необходимость отставки Примакова, я постоянно и мучительно размышлял: кто меня поддержит? Кто реально стоит у меня за спиной?

И в какой-то момент понял – Путин.

...

В этот же день мне позвонил Чубайс. Очень настойчиво стал просить о встрече. Я сразу понял, о чем пойдет речь. Это ускорило решение, подстегнуло его, хотя Чубайс, напротив, хотел меня притормозить. Назначил встречу с ним на 9.15, а со Степашиным – на 8 утра.

Кстати, несколько позже я узнал, какую атаку на администрацию, и, в первую очередь, на Путина, предпринял Чубайс. Он, видимо, ни на минуту не сомневался, что я принимаю ошибочное решение, ведущее нас к катастрофическим последствиям. Прежде всего Чубайс встретился с самим Путиным. Предупредил его о том, какие страшные удары его ждут в публичной политике. Главный аргумент был таков: Путин никогда не был на виду, не знает, что это такое. И лучше отказаться сейчас самому, чем потом под влиянием обстоятельств. Путин сказал: извини, но это решение президента. Я обязан его выполнить. Ты на моем месте поступил бы точно так же. Тогда Чубайс решил действовать через администрацию. В воскресенье, пока возникла неожиданная пауза (не зря я так не любил этих пауз при принятии важного решения), он предложил собраться узким кругом: Волошин, Юмашев, Таня.

...

...в отличие от Чубайса, который просчитывал ситуацию исключительно логически, я интуитивно чувствовал мощь и силу Путина, перспективность этого шага. И еще – атмосферу, возникшую в обществе. Общество было готово воспринять новую фигуру, и фигуру достаточно жесткую, волевую. Несмотря на полный раздрай в политическом истеблишменте, люди должны были поверить Путину. Да, это был огромный риск. Действие без всякого запаса прочности.

...

9 августа я выступил с телеобращением к нации:

"Сегодня я принял решение об отставке правительства Сергея Вадимовича Степашина. В соответствии с Конституцией я обратился в Государственную Думу с просьбой утвердить Владимира Владимировича Путина в должности Председателя Правительства Российской Федерации. Убежден: работая на этом посту, он принесет большую пользу стране, и россияне будут иметь возможность оценить деловые и человеческие качества Путина. Я в нем уверен. Но хочу, чтобы в нем были также уверены все, кто в июле 2000 года придет на избирательные участки и сделает свой выбор. Думаю, у него достаточно времени себя проявить. Я знаю хорошо Владимира Владимировича, давно и внимательно наблюдал за ним, когда он работал первым вице-мэром Санкт-Петербурга. Последние годы мы работаем с ним бок о бок.

...Руководить правительством – это тяжелая ноша и серьезное испытание. Справится – в этом я уверен, – и россияне окажут ему поддержку".

...

Назначение Владимира Путина исполняющим обязанности председателя правительства происходило на фоне вторжения чеченских боевиков в Дагестан. Оно началось буквально через два дня после моего указа. [Строго наоборот – обострение ситуации в Дагестане началось 1 августа, вторжение Ш.Басаева – 7 августа, указ о назначении Путина и.о. премьера – 9 августа. – А.И.]

...

Путин обратился ко мне с просьбой предоставить ему абсолютные полномочия для руководства военной операцией, для координации действий всех силовых структур. Я не колеблясь поддержал его.

...

...в этот момент я сознательно и целенаправленно начал приучать общество к мысли, что Путин – это и есть будущий президент. Газетные обозреватели были полны недоумений, сомнений, тревог: я в полном объеме доверял Путину то, что прежде не доверял никому. Каждую субботу он проводил встречи с силовыми министрами по ситуации в Чечне. Вел Путин и расширенные заседания Совета безопасности. Представлял интересы России на международном саммите в Осло. Вручал награды, принимал послов иностранных государств, делал все больше и больше официальных политических заявлений. Мне было очень важно, чтобы люди начали привыкать к Путину. Начали воспринимать его как главу государства.

...

Путин дал людям обеспеченные государством гарантии личной безопасности...

Путин избавил Россию от страха. И Россия заплатила ему глубокой благодарностью...

...

Да, сегодня есть масса фактов, свидетельствующих о том, что во "второй чеченской" пострадали мирные жители. Люди потеряли свои дома, имущество, многие мирные чеченцы лишились жизни, здоровья. Однако должна ли российская армия нести ответственность за эту беду?

...Может ли кто-нибудь представить себе такую ситуацию, чтобы российские солдаты прятались в домах мирных жителей, стреляли оттуда по вооруженному противнику, подставляя тем самым своих женщин и стариков под ответный огонь? Думаю, никто.

...

У любой войны есть оппоненты. И это – правильно. Это в природе человека. В конце концов, я тоже противник войны. И Владимир Путин – ее противник.

...

В тот момент звучала еще одна тема оппозиционных политических аналитиков: Чечня – это некий политический ресурс Путина. В том-то и дело, что популярность Владимира Путина на фоне чеченской войны не была предсказуемым политическим рецептом. Более того, Путин повел себя в этой ситуации как политический камикадзе, бросил в эту войну весь свой ресурс, сжигая его дотла, не желая осторожничать. И тот, кто сегодня утверждает обратное, – просто врет.

[Путину же, сидевшему в тот момент во главе ФСБ, в смысле доверия населения блеснуть было нечем. В августе 1999 года доверяли ему (по тем же, лояльным Кремлю ФОМовским данным) всего 5% населения.

А НЕ доверяли Путину в августе 1999 года (внимание, сейчас будет фокус) целых 29% населения. Зайдя к опытному пиарщику Алексею Волину в РИА Новости, я поинтересовалась у него:

–Ну как тебе Путин? В смысле – как потенциальный клиент? Ты бы взялся его раскручивать в президенты?

–Не приставай с глупостями… Безнадежен, – отмахнулся от меня Лешка и продолжил заниматься какими-то более важными текущими проблемами…

Но я не отставала:

–Лешка, вот давай предположим такую гипотетическую ситуацию: у тебя на руках вот такой вот безнадежный клиент, с таким вот низким рейтингом и вот с такими никакими публичными данными… Давай смоделируем ситуацию: существует ли хоть что-то в мире, чем его пиар-команда могла бы резко поднять его рейтинг и сделать из него президента?

Лешка почесал репу и ответил:

–Да. Есть. Маленькая победоносная война. – Е.Трегубова. Байки кремлевского диггера, 2003.]

...

А позиция наша в Чечне простая. Мы спасаем мир от международного терроризма. Мы спасаем Россию от угрозы распада.

...

...год за годом убеждался в том, что эта Дума, вызывающая в обществе только смех, смешанный с тоской, умудряется при этом жестко и негативно влиять на положение в стране.

...

Идея "Единства" родилась, конечно, далеко не сразу. В ее разработке принимали участие многие люди. И моя предвыборная команда 96-го года, и аналитики из команды Путина.

["Единство" придумал и начал создавать Б.Березовский – вопреки мнению А.Волошина и В.Юмашева; в "мемуарах" Б.Ельцина-В.Юмашева Б.Березовский как инициатор идеи и создатель "Единства" не упоминается ни разу. – А.И.]

...

Я не политолог, а политик.

Могу дать лишь один твердый прогноз: в России с каждым годом, с каждыми новыми выборами будет все более работоспособный, современный, достойный парламент.

...И начался этот процесс именно в том, таком трудном для нас и драматичном 99-м году.

...

По сути дела, уже в декабре люди проголосовали за нового президента, поддержав "его" блок, хотя он не был его лидером, просто протянул руку новому движению.

Значит, все идет правильно.

...

Мое последнее обращение как президента к гражданам России. Вот оно, передо мной.

"...Посмотрев, с какой надеждой и верой люди проголосовали на выборах в Думу за новое поколение политиков, я понял: главное дело своей жизни я сделал. Россия уже никогда не вернется в прошлое. Россия всегда теперь будет двигаться только вперед...

В соответствии с Конституцией, уходя в отставку, я подписал Указ о возложении обязанностей Президента России на Председателя Правительства Владимира Владимировича Путина. В течение трех месяцев в соответствии с Конституцией он будет главой государства. А через три месяца, также в соответствии с Конституцией России, состоятся выборы Президента.

Я всегда был уверен в удивительной мудрости россиян. Поэтому не сомневаюсь, какой выбор вы сделаете в конце марта 2000 года".

...

В первые недели и месяцы, пока Владимир Путин находился у власти, было, с моей точки зрения, одно довольно спорное решение. О нем я хочу вспомнить именно в связи с размышлениями об уходящем президенте. Я говорю о гарантиях, которые он предоставил мне. Я никогда никого не просил об этом. Всегда наотрез отказывался обсуждать эту тему. Ко мне не раз приходили переговорщики из Думы, в том числе представители компартии, просили "посоветоваться" по поводу закона о гарантиях, предоставляемых ушедшему президенту, но я всегда говорил: "Хотите принимать? Принимайте. Я здесь ни при чем"...

...и у нас в стране, и в мире о содержании указа ходит много нелепых слухов, толкований: будто бы все члены моей семьи освобождены от любой юридической ответственности перед законом. Будто бы указ о гарантиях предоставляет Ельцину какие-то немыслимые привилегии. Ну и главная нелепость: будто указ – это сделка между Ельциным и Путиным. Он мне дает неприкосновенность, а я ему за это освобождаю раньше времени Кремль. Последний тезис про сделку комментировать не буду. Из-за его полной абсурдности. Никакой указ никакой неприкосновенности обеспечить не может. Только человек глубоко наивный, ничего не понимающий в политике, может поверить, что указы или законы могут что-то гарантировать бывшему лидеру страны.

Будет общество нездоровым и озлобленным, оно обязательно найдет виновного в своих бедах, и тогда Ельцина обвинят во всех смертных грехах. И тут не то что указ – никакой закон не поможет. Если же страна будет развиваться демократически, цивилизованно, а я уверен, именно так и произойдет, само здоровое общество и будет главным гарантом неприкосновенности президента, ушедшего в отставку.

...

Было несколько встреч с новым премьер-министром Михаилом Касьяновым. Мне он нравится. Спокойный, уверенный, компетентный. Вообще сейчас в правительстве сложилась сильная команда, это приятно.

...

Ждал 26 марта в спокойном, бодром, приподнятом настроении.

И все же сам день выборов был для меня чрезвычайно волнующим. Я узнавал предварительные результаты по телефону, звонил губернаторам тех областей и краев, где выборы уже прошли: что? как? Таня пыталась меня образумить: "Папа, ну что ты волнуешься? Все равно он победит!" "Сам знаю. Хочу скорее узнать результат", – отвечал я.

Когда по экрану поползли первые открытые цифры голосования, и их стал объявлять Николай Сванидзе, я позвал всех домашних: "Несите шампанское! Быстрей!"

В доме все были тоже в приподнятом, возбужденном настроении.

Я от волнения не мог усидеть на месте.

Победа! Быть может, главная моя победа!

Господи, как долго я этого ждал!".