З архіву ПУ. "Очень странные физиологические дела: тайна Владимира Зеленского", - Рибніков

Стелу "Зе!" облюбовали бродячие собаки. Президент Украины не потерял надежды принять теплую ванну.

- Услышь меня, Макс, можно я скажу? - терпеливо выговаривал Зеленский экс-начальнику таможни господину Нефьодову. - Я скажу, можно?

- Ну можно, - угрюмо ответил Нефьодов. Он собирал в парке грибы в лукошко, и попался на глаза президенту по несчастливой случайности.

- Вот ты ж нормальный парень, но едет контрабанда, - сказал Зеленский. - Я хочу тебе сказать, это не просто оскорбление, это неуважение к себе. Вы все мне говорили: мы идем, чтоб просто тебе помочь, но помни, мы не держимся, я не хочу, а теперь ты в суд за увольнение подал, а вы же говорили, что за кресло не держитесь, а вы держитесь...

- Ты тоже раньше врал, что на один срок идешь, - угрюмо возразил Нефьодов, вытряхивая сыроежки из бороды. - Тоже, выходит, за кресло держишься.

- Кто? Я?! - возмутился Зеленский. - Можно я отвечу, можно, да?!

Президент невольно покосился на стул, на котором он час назад давал пресс-конференцию. Ермак остервенело сушил стул феном. От мягкого сидения исходило манящее головокружительное тепло. По лицу главы государства поплыла мечтательная улыбка, и он совершенно забыл, что хотел сказать.

Поймав его беспомощный взгляд, Мендель сделала мощный дрифт на мокрой траве и, разогнавшись до невообразимой скорости, врезалась в Нефьодова плечом. Нефьодов с удивленным криком полетел в кусты, разбрасывая из лукошка разнообразные грибы, по виду которых стало ясно, что в грибах он понимает так же хорошо, как и в таможне.

- Ну я вас прошу, ну давайте не будем устраивать здесь балаган, - строго сказала Мендель. Зеленский тайком сунул ей в рот кусочек сахару. Лицо Мендель расплылось в счастливой улыбке.

К ошарашенному Нефьодову бочком подобрался спецжурналист Дмитрий Гордон. На нем были темные очки, шляпа и черный кожаный плащ с поднятым воротником, скрывавший галифе.

- Скажите, Макс, у вас продается славянский шкаф? - таинственно пробормотал он в ухо Нефьодову. - Может быть, осталась хотя бы никелированная кровать?

- Ничего у меня нет! - испуганно сказал Нефьодов. - Я ничего не брал!

Краем глаза Гордон заметил очередную собаку, задирающую ногу на стелу "Зе!", и, выхватив из-под полы плаща пистолет с кривым дулом, пальнул в нее, но не попал.

- Наш спецагент, - с уважением сказал Зеленский. - Дмитрий, у меня к вам просьба: еще раз увидите в моем кортеже Ткача - убейте его интеллектом, только с любовью, как вы умеете, и флешку сразу в Гаагу.

- Когда о нас, журналистах, говорят как о сухарях - это ложь. В любви я - Эйнштейн, - скромно сказал Гордон. - Могу, кстати, министром энергетики.

- Нет, увы, - вздохнул Зеленский, - армейских друзей я не назначаю.

Закончив со стулом, Ермак подошел к Зеленскому и молча направил фен ему в штаны.

- Господа, смешная новость, у меня на входе температура 34 градуса, что бы это могло значить? - кокетливо спросила нардеп Богуцкая, стараясь подобраться ближе к фену.

- Можно, я пошучу про температуру на входе, можно, да? - пошло улыбаясь, сказал Зеленский. - Хотя нет.

Нардеп Богуцкая была полностью одета в длинную волосатую авоську дизайнерской работы. На ее голове красовалось плетеное ведро, сквозь которое виднелись очки в сеточку, делавшие ее похожей на обезвоженную стрекозу, пойманную в сачок.

- Слушай меня, девочка... Тебе не холодно? - с леденящей кровь улыбкой Гордона спросил ее Гордон. - Никелированная кровать есть?

- Если вы о том, что это у меня сексуальный атрибут, то вовсе нет, - кокетливо возразила Богуцкая. - Это элемент моего антимасочного демарша.

- Сними, дура, - угрюмо буркнул Ермак.

- Ты не Ермак! - удивленно воскликнула Богуцкая.

Зеленский подпрыгнул, как ошпаренный, и обернулся к Ермаку.

- Что? - быстро спросил Ермак. - Слишком горячо?

- Нет, но на какое-то мгновение мне показалось, что ты - переодетый Ткач, - смущенно пробормотал Зеленский и добавил, тяжело вздыхая: - Все же что-то не то сделали родители этого наглого молодого человека, если он уже угрожает моей государственной безопасности буквально везде.

Нардеп Богуцкая сочувствующе кивнула, достала из сетчатой сумки длинную кривую сигарету и, просунув ее через две волосатые авоськи в рот, закурила. В воздухе поплыл вонючий запах дешевой конопли.

- Пфф, Володя, - сказала она, хихикая, - а мне только что показалось, что это будто бы не ты, а Порошенко.

Лицо Зеленского исказилось в гримасе ярости.

- Да как тебе в голову такое пришло, - гнусаво возмутился он. - Я же отличаюсь от него физиологически!

- Ох, бля, - потрясенно пробормотал Нефьодов и убежал в сторону Крещатика.

- Лиза, ты что, куришь? - строго спросил Ермак. - Где ты взяла эту гадость?

- Один цыган продал, - пожала плечами Лиза. - Дорого, конечно, но он и сам очень дорогой.

Все посмотрели в ту сторону, куда указывала Богуцкая, и увидели стоящую на соседней опушке кибитку, запряженную в "мазератти". У костра возле кибитки грелся бородатый депутат Дубинеску, зябко подбрасывая в огонь пачки денег. Рядом с ним торчала вбитая в землю табличка с надписью: "Золото, брильянты, бранзулетки, румынское гражданство недорого". Заметив всеобщий интерес, Дубинеску приветливо помахал рукой.

- Кому ручку позолотить, касатики? - зычно крикнул он и негромко добавил: - П#доры, бл#дь.

- У вас продается славянский шкаф? - с надеждой крикнул ему в ответ Гордон.

- Флешки есть хорошие на три терабайта, двадцать гривен, - предложил Дубинеску. - Пирамидки ю-шинсе по пять.

- Ю-шинсе по пять?! Это наглый контрафакт! Маленькая ложь рождает большое недоверие! - возмутился Гордон и беспомощно посмотрел на Зеленского: - Вы позвоните в Гаагу или это сделаю я?

- Вы позвоните, только попозже, - машинально подыграл ему Зеленский. - У нас еще много работы.

В его кармане звякнул мобильный телефон. Зеленский достал его и увидел, что пришла эсэмэска от Байдена.

"Vova, tebe pyzda", - прочитал он.

- Дорогие друзья, я человек, и я как человек хотел бы сделать минутную паузу, если можно, - сильно побледнев, ломким голосом сказал Зеленский. - Ну, если можно... Я просто человек, если вы меня не отпустите, я не смогу сфокусироваться...

- Что случилось, Владимир Александрович? - забилась в тревоге Мендель. - Эта дура обкурила вас своим косяком?

- Вова, ты же помнишь, куда идти? - спросил Ермак, незаметно отталкивая Мендель бедром.

- Я проведу! - предложила Мендель, незаметно отталкивая Ермака плечом.

- Я простой человек, я сам, - с бледной улыбкой сказал Зеленский и решительно отправился в ближайшие кусты, за которыми виднелась зеленая коробка биотуалета.

- Бугага! - засмеялась обдолбанная Богуцкая. - Хорош реформатор, от одного косячка уже на измене. К счастью, я знаю одного великого человека, Мишей зовут, так уж он-то...

- Твой Миша попал в дурную компанию, - глумливо сказал Ермак, - дальше только тюрьма.

- ...А еще мне не дает покоя эта странная фраза про физиологические отличия, - пропустив его слова мимо закрытых сетками ушей, упрямо продолжала Богуцкая. - Ну не рептилоид же он, в конце концов. Не может ли так быть, что наш Володя - многочлен?

Ермак вскипел и уже хотел было вырвать у нее косяк изо рта, но вдруг из-за кустов раздался дикий гнусавый крик.

- Ааааа! - кричал Зеленский. - Аааааа!

- Провалился! - в отчаяньи воскликнула Мендель. - Я же говорила...

Из-за кустов вылетел человечный, но совершенно невредимый Зеленский и помчался к ним, застегивая на ходу штаны.

- Ткач! - кричал Зеленский. - Это был Ткач! Он заснял меня в туалете, сволочь, гад! Все мои физиологические особенности!

- Что, совсем все? - встревожился Ермак. Фен в его руке угрожающе взревел. Гордон снова выхватил пистолет и открыл беглый огонь по кустам, из которых в разные стороны брызнули раненые охранники.

- Да, совсем! - крикнул Зеленский. - За ним, друзья!

Все бросились в ту сторону, куда указывал Зеленский.

- Гордон! А вас я попрошу остаться, - устало сказал президент. - Присядьте вот за этот столик.

Гордон присел. Поляна опустела, и только за дальним столиком в углу сидела с бокалом вина какая-то смутно знакомая женщина. Приглядевшись, Гордон узнал Алесю Бацман. Скрываясь от костоломов Гиркина, он не виделся с женой уже много часов. Гордон поднял с травы растоптанную шаурму и сделал вид, что собирается ее съесть, бросая на жену взгляды украдкой. Жена украдкой показала ему, что есть не надо, и незаметно добавила жестами, что у Ляшко родился сын. Гордон незаметно прикрыл веки, показывая, что понял.

Зеленский выкатил на поляну рояль, поднял крышку и принялся печально играть. Зазвучала музыка из кинофильма "17 мгновений весны" про встречу в кафе "Элефант". На какой-то миг Гордону почудилось, будто на рояле играют в четыре руки. Он бросил испуганный взгляд на музыканта и с нарастающим ужасом заметил, что руки не задействованы вообще.

"Очень странные дела", - жестами показал он жене. Устало достав из рукава пирамидку ю-шинсе, Гордон посмотрел на нее и уснул глубоко и спокойно. Но ровно через 20 минут он снова проснется и продолжит свою разведывательную работу. Это тоже одна из привычек, выработанная годами.

ВасильРибніков

Джерело