"СБУ вместо правительства, или Как власть хочет кошмарить бизнес, прикрываясь борьбой с терроризмом", - блогер

"Существующий глоссарий конфликта на Донбассе предоставляет СБУ фактически ничем не ограниченное поле для интерпретаций и трактовок, когда каждый экономический субъект в Украине будет потенциально виновным", - пише у своєму блозі Олексій Кущ, передають Патріоти України, і продовжує:

"Вскоре страну ждут ужесточение финансового мониторинга, рост серого сегмента экономики, перенос центральных офисов некоторых компаний за рубеж и увеличение силового давления на бизнес. При этом СБУ вполне может превратиться в реальное правительство страны. А бизнес ждет удорожание схем налоговой оптимизации и вывода капитала, но бюджет все равно ничего не получит, просто вырастет стоимость (абонемент) крышевания. Все указанное выше может стать явью в случае принятия в парламенте законопроекта №2179, поданного в рамках законодательной инициативы правительства за подписью министра финансов Оксаны Маркаровой.

Вывернутая логика

У нынешней власти возник уникальный исторический шанс провести в парламенте наиболее контрверсионные и токсичные законопроекты, которые в обычном режиме были бы просто невозможны. К подобным инициативам следует отнести и законопроект "О предотвращении и противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения".

Исходя из названия, это должен был быть рутинный документ для узкого круга специалистов, предназначенный исключительно для решения поставленных целей по предотвращению террористической угрозы. Возможно, он также должен был вобрать в себя опыт Украины, накопленный за последние годы.

Но на практике подобные правовые акты очень часто используются в качестве своеобразного троянского коня для инкорпорации в законодательство скрытых интересов.

В данном случае под видом борьбы с терроризмом Украину ждут смутные времена тотального финансового контроля. К сожалению, здесь работает эффект Даннинга-Крюгера, когда люди с низким уровнем квалификации делают ошибочные выводы и при этом неспособны осознавать свои ошибки. Никто даже не пытается прогнозировать системные последствия для экономики имплементации на практике спорных новаций. Нет оценки базовых рисков, степени влияния на внутренний инвестиционный климат. Нарушена ключевая последовательность реформ, ведь закручивание финансовых гаек происходит на фоне разговоров о либерализации и налоговой реформе. Наблюдается явный дисбаланс и смещение временных горизонтов: успешные страны сперва проводят налоговую реформу, затем амнистию капиталов, либерализацию и уже в качестве финального аккорда ужесточают функции контроля. То есть государство вначале протягивает руку бизнесу и населению и приносит "дары" в виде сниженных налогов, упрощенных процедур и возможности легализации капитала. Затем предоставляет переходный период для адаптации к новым и равным для всех правилам рыночной игры. И уже после завершения всех указанных этапов жестоко наказывает тех, кто укусил протянутую "руку с куском хлеба".

Министерство финансов решило, что соблюдать данный алгоритм действий вовсе не обязательно, и предложило парламенту в преддверии налоговой реформы и амнистии резко усилить функции финансового мониторинга, то есть зачистить пространство предпринимательской инициативы, впихнув сложившуюся у нас в реальном секторе экономики "сорочинскую ярмарку" в прокрустово ложе швейцарских стандартов финансового контроля. И все это под благородной вывеской необходимости "соответствия правовой системы Украины в сфере противодействия отмыванию доходов и финансированию терроризма и распространения оружия массового уничтожения критериям, предъявляемым Европейским Союзом к государствам, которые намерены стать его членами".

В качестве прогноза результатов в сопроводительной записке указывается усовершенствование положений "национального законодательства в сфере предотвращения и противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, или финансированию терроризма" и повышение эффективности "формирования и реализации государственной политики в сфере предотвращения и противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, или финансированию терроризма", а также "выполнение рекомендаций экспертов FATF, МВФ, Еврокомиссии и Комитета Совета Европы по оценке мер противодействия отмыванию средств и финансированию терроризма (MONEYVAL)".

Новая модель рентной экономики

Якобы для демонстрации готовности Украины к вступлению в ЕС документ предусматривает введение следующих новаций:

• риск-ориентированный подход субъектами первичного финансового мониторинга (СПФМ) при проведении надлежащей проверки своих клиентов и, соответственно, переход к кейсам отчетности о подозрительных операциях (деятельности) своих клиентов. Для этого предусматривается вроде бы полезное изменение — порог операций для финмониторинга планируют увеличить со 150 тыс. до 400 тыс. грн.;
• расширение круга СПФМ, которые будут сообщать Госфинмониторингу о подозрительных финансовых операциях за счет включения в него лиц, предоставляющих информационно-консультационные услуги по вопросам налогообложения. Это предложение куда хуже: аудиторские и юридические компании должны будут стучать на своих клиентов, чего нет ни в одной европейской стране;
• совершенствование процедуры раскрытия субъектами хозяйствования своих конечных бенефициарных собственников (контролеров) и ужесточение требований к выявлению СПФМ бенефициарных владельцев своих клиентов;
• введение международного инструментария замораживания активов и регламентация действий СПФМ с активами, связанными с терроризмом и его финансированием;
• переход к отслеживанию денежных переводов как инструмента для предотвращения, выявления и расследования случаев отмывания денег и финансирования терроризма, а также для осуществления ограничительных мероприятий. Для этих целей законопроект вводит обязанность для платежных систем по сопровождению денежных переводов информацией о плательщике и получателе перевода.

Для достижения целей законопроекта расширен круг первичных субъектов финмониторинга, куда войдут банки, финансовые компании, нотариусы, риелторы, аудиторы и юридические компании — "налоговые конcультанты". Они должны будут выполнять данную процедуру, причем штраф за "ненадлежащую организацию системы финансового мониторинга" может составить до 170 млн грн. К слову, этих денег могло бы почти хватить на создание нового банка, учитывая, что депутаты от "Слуги народа" зарегистрировали законопроект о снижении требований к уставному капиталу банков до 200 млн грн.

Общее ужесточение системных требований по финмониторингу сопровождается увеличением пороговой суммы (как было указано выше), а вот перечень операций (ситуации мониторинга) предполагается сузить с 17 до четырех:

• операции с наличными (любые зачисления, переводы);
• операции политически значимых лиц и их окружения;
• переводы за границу;
• операции с офшорами, странами с низким уровнем финмониторинга по стандартам FATF.

Кстати, увеличение порога операции в системе финансового мониторинга носит весьма условный характер: в случае, если субъект первичного мониторинга сочтет операцию "подозрительной", он сообщит о ней, невзирая на сумму транзакции.

Зато потолки штрафных санкций очень высоки: в случае предоставления в системе финмониторинга недостоверной информации или непредоставления ее в соответствии с установленными требованиями — штраф 850 тыс. грн. При этом у государства остаются очень широкие границы в части трактования информации как "недостоверной", а четкого перечня обязательных данных не может быть априори, так как процесс финмониторинга можно сравнить с написанием детективного романа, когда автор еще не знает, кто в конце окажется злодеем.

Норма относительно штрафа в размере 1,7 млн грн за нарушение порядка замораживания/размораживания активов, связанных с терроризмом, кажется вполне объективной и обоснованной. Но это только если не знать специфику наших реалий. В Украине очень часто правоохранительные органы применяли тему с терроризмом для обычного давления на бизнес. К примеру, крупная торговая сеть покупает некий товар у контрагента, а таковых у нее может быть сотни и тысячи в день. У этого контрагента через опосредованное участие всплывает бенефициар или обычный владелец корпоративных прав, работающий в "министерстве образования ДНР". И торговая сеть тут же обвиняется в финансировании терроризма. Та же история и с майнингом криптовалют, когда наличие опосредованной связи с контрагентом на неподконтрольных территориях становилось поводом для изъятия серверов. Особенность нашей страны в том, что у нас из-за неадекватного применения терминологии сложилась ситуация, когда одни и те же события можно назвать актом внешней агрессии, террористическим актом, сепаратизмом и пр., вследствие чего правоохранительная система также получила чрезвычайно широкий набор возможностей для расследования. То же самое можно сказать и о размораживании активов, когда зачастую существуют решения судов, прямо противоречащие друг другу.

За отказ уклониться от деловых отношений с контрагентом, в отношении которого финансовый мониторинг пришел к выводу о его неблагонадежности, грозит штраф в размере 850 тыс. грн. Здесь также стоит отметить, что технически мгновенно "разорвать отношения" не всегда представляется возможным.

Если финансовый мониторинг потребует предоставить документы, но "не сможет" выявить в них всю необходимую информацию (то есть сочтет пакет документов неполным), — штраф также 850 тыс. грн.

Помимо упомянутого выше штрафа для банков в размере 170 млн грн, все остальные за "необеспечение надлежащей организации и проведения первичного финансового мониторинга" могут быть оштрафованы на сумму до 34 млн грн.

Не может не радовать опция о том, что органы финмониторинга могут списать 50% штрафа в целях поощрения, вот только нет надлежащих процедур по принятию подобных решений без минимизации коррупционных рисков.

Сейчас платеж в пользу фирмы, у которой опосредованным собственником выступал условный работник "министерства образования ДНР", может стать лишь поводом для маски-шоу, а вот нормы законопроекта формируют основание для вполне реального срока. Стало быть, цена вопроса для предпринимателей возрастет многократно. Раньше они платили за разблокирование деятельности предприятия, а в будущем станут платить за личную свободу. Тем более что СБУ получает возможность формировать "проскрипционные списки" замешанных в терроризме юридических и физических лиц даже без возбуждения уголовных дел. И риск попасть в такой список появляется даже у компаний и физических лиц "имена/названия которых похожи на имена/названия потенциальных террористов и их пособников".

Серьезные новации ждут и судебные процедуры. Если сейчас правоохранители могут осуществить выемку вещей и документов без присутствия владельца лишь в случае реальной угрозы их уничтожения, то предлагаемый законопроект девальвирует понятие "реальной угрозы" до уровня "потенциальной" или "вероятной", то есть выемка документов и вещей может произойти без присутствия владельца, если следователь в результате оценочных суждений решит, что существует вероятность их уничтожения. Учитывая, что любую вещь или документ, даже хранящийся в архиве Папы Римского, можно теоретически уничтожить, выходит, что выемка документов ночью в офисе рискует стать в нашей стране обыденным делом.

Принятие законопроекта в том виде, в котором он попал в парламент, вряд ли приведет к усилению инструментария по борьбе с терроризмом, зато может стать отправной точкой к исходу аудиторских и юридических компаний из страны, когда, формально предоставляя услуги в Украине, они будут оформлять контракты с клиентами на зарубежные структуры.

Но это не самое страшное.

Зато новое неформальное правительство в виде спецслужб создаст хорошо управляемую латиноамериканскую модель рентной экономики, только без инвестиций. И кормовая база ренты будет с каждым годом все жиже, а штрафы гуще".