"Самым тяжелым было возить погибших парней домой. Лето, жара, в твоей машине цинк, тело разлагается… Ты привозишь его домой, выходит мама, кричит в истерике", - командир ЗСУ

"Самым тяжелым было возить погибших парней домой. Лето, жара, в твоей машине цинк, тело разлагается… Этот сладкий запах во рту я никогда не забуду. Ты привозишь его домой, выходит мама, кричит в истерике. Она не хочет принять, что ты привез ей "это", потому что иногда это был цинк с целым телом, а иногда - коробка размером с обувную, где находились останки, которые смогли собрать. И она говорит: "Это не мой сын, забирайте и увозите назад, я отдавала вам его живого", - вспоминает начало войны на Донбассе Сергей Варакин", - йдеться у публікації фонду "Повернись живим", передають Патріоти України. Цитуємо далі:

"Сейчас он – командир тактического снайперского подразделения одной из бригад ВСУ. Служить в армию Сергей пошел в мае 2015 года, а до этого – с марта 2014-го – был волонтером. На Восток ехал с помощью для военных, обратно – с телами погибших.

"Тогда было много погибших, а машин не хватало. Бывало, едем из Мариуполя, Амвросиевки, а нам на трассу из днепропетровского госпиталя вывозят погибших. Тогда был дурдом. Но мы не думали: "А почему мы?". На это не было времени. Когда в 2014 году ты попадаешь на "передок" – это драйв. Но потом, когда ты увидел, что такое война, понял, что можешь умереть в любой момент, это уже перерастает в адреналин. И этого начинает не хватать. Ты мчишься домой только с одной мыслью: "Побыстрее взять помощь ребятам и вернуться обратно". А потом осознаешь, что тебе этого мало – ты хочешь идти воевать".

О первых годах войны на Донбассе Сергей рассказывает неохотно. Говорит, многого уже не может вспомнить. Но некоторые моменты останутся в памяти надолго.

"Был случай в 2014 году: колонну наших военных обстреляли, было уничтожено 15-16 единиц техники, погибло много бойцов. Спаслись двое – подполковник, седовласый мужик, и молодой боец. Они проползли три дня. А мы, волонтеры, ехали на Веселую Гору. И этот парень, который спасся, сидел и просто молчал. Таких огромных глаз я никогда не видел, в них было столько ужаса, страха, удивления, что он остался жив. А потом я узнал, что он сошел с ума… Жалко, молодой парень. Я знал достойных ребят, которые попадали в дурдом, кто-то спивался, некоторые подсаживались на наркотики".

О том, как его изменила война, Сергей говорит просто: "Мы все стали циниками". Но и об этом он не жалеет. "Еще в 2014 году, когда я был волонтером, все сильно пропускал через себя. А сейчас это уже притупилось. За время войны я стал очень спокойным. Раньше был вспыльчивым, но, когда ты пять раз за день можешь погибнуть, все переоцениваешь и думаешь: какой ты дурак, есть намного более важные вещи, а жизнь прекрасна. У меня было много интервью, и мне всегда задавали вопрос: "А что вы будете делать, когда закончится война?". Но я никогда не знал на него ответ. Сейчас меня беспокоит только моя семья (а моя семья – это мое подразделение), которой нужно помогать, обучать, доставать все, что им необходимо. Я не могу бросить всех этих ребят, даже в мыслях у меня такого не было".

Именно это – одна из причин, по которой с 2016 года военный не был в отпуске. Потому что "как, если мои ребята тут?". "Я вообще редко бываю дома. Там почти все мои бывшие друзья – "уставшие от войны". У меня УБД уже три года, и я им пользовался только два раза. Потому что мне ничего не нужно – у меня все есть. Только победа".