Приєднуйтесь
Приєднуйтесь
"Незадолго до начала Второй мировой войны, в 1938 году, по распоряжению Сталина, Коновальца, как опаснейшего для СССР украинского лидера, убил в Роттердаме киллер НКВД Николай Судоплатов.
Одна из первых резонансных операций УВО была направлена на то, чтобы показать странам Антанты, что украинцы категорически против вхождения Восточной Галичины и Волыни (этнических украинских земель) в состав Польши. Для этого Коновалец поручил члену УВО, командиру четы (взвода) корпуса Сечевых стрельцов 21-летнему Степану Федаку застрелить начальника Польской державы (так тогда называлась должность главы этого государства) маршала Юзефа Пилсудского.
— В воскресенье, 25 сентября 1921 года, начальник Польской державы маршал Юзеф Пилсудский прибыл на поезде во Львов с официальным визитом, чтобы открыть международную ярмарку «Восточные торги», — говорит заведующий Музеем украинской революции 1917—1921 годов Александр Кучерук. — На вокзале его встретил львовский воевода Казимир Грабовский и другие высокопоставленные особы. В течение дня Пилсудский побывал на нескольких мероприятиях. Около девяти часов вечера он вместе с воеводой вышел после торжественного приема из Львовской ратуши, чтобы ехать в оперу. На площади Рынок их ждало большое количество львовян, и среди них Степан Федак.
Много лет спустя были опубликованы его воспоминания о произошедших там событиях. Федак пришел на площадь Рынок заранее и занял удобное место. Людей собиралось все больше, и Степана оттеснили от обочины. Он держал руку с револьвером в кармане. С каждой минутой возбуждение в толпе нарастало. «Наконец появилось авто, в котором сидели Пилсудский и львовский воевода, — рассказал Федак. — Я находился на плохой позиции для стрельбы, должен был стрелять над головами публики. После первого выстрела увидел, как Пилсудский сдвинулся с сиденья. Это меня ввело в заблуждение — в этот момент я предполагал, что попал в Пилсудского. Все равно я выстрелил еще два раза (по одной из версий, маршал спрятался на полу автомобиля. — ред.)».
Позже Пилсудский вспоминал, что пуля просвистела у него возле уха. Он остался невредим, а вот воеводу Грабовского ранило в плечо.
— Скрыться ему не удалось. Толпа, состоявшая, в основном, из этнических поляков (они тогда составляли большинство населения Львова. — ред.) набросилась на Степана. Подоспела полиция, молодого человека взяли под стражу. В следующую ночь силовики арестовали большое количество людей, которые, по их мнению, могли быть причастными к покушению. Взяли и нескольких видных деятелей, например, главу общества «Просвiта» Михаила Галущинского, ректора Украинского тайного университета (из-за репрессий польских властей вуз работал нелегально), поэта и переводчика Василя Щурата (он сделал первый украинский перевод старинной французской поэмы «Песня о Роланде»), отца Федака — крупного финансиста и общественного деятеля Степана Федака-старшего. Всю ночь продолжались допросы. Утром о первых результатах доложили Пилсудскому. Степан взял всю вину на себя.
Глава польского государства в тот же день покинул Львов. После завершения расследования Федак получил шесть лет тюрьмы. Однако через три года его выпустили на свободу — в обмен на обещание уехать из страны.
— На осень 1922 года в Польше назначили парламентские выборы, — продолжает Александр Кучерук. — УВО и другие украинские организации сделали все от них зависящее, чтобы выборы в Галичине и на Волыни были сорваны. Ведь участие в них украинского населения означало бы признание аннексии родного края Польшей. Украинцев, шедших на сотрудничество с оккупантами, подвергали обструкции. Начались акции саботажа, организатором многих из них была УВО. Поджигали государственные учреждения, в том числе полицейские участки, имущество польских колонистов и помещиков… Действовали партизанские отряды — как созданные УВО, так и пришедшие с территории Украинской ССР. Наиболее отличился отряд под руководством старшин Украинской галицкой армии Степана Мельничука и Петра Шереметы, совершивший рейд по Тернопольщине и другим регионам. Это подразделение проникло в Галичину с советской Украины, но целый ряд фактов говорит о том, что его командиры были связаны с УВО.
— Как сложилась их судьба?
— Отряд был разбит, а его командиры казнены. Для борьбы с саботажем и партизанскими отрядами польское правительство направило на аннексированные территории армию генерала Галлера, которая в 1919 году завоевывала Галичину. В результате репрессии сильно ужесточились, военными и полицией были арестованы тысячи сознательных украинцев. Но это не помогло — выборы были фактически сорваны. Это поставило крест на расчете оккупационных властей создать видимость того, что Восточная Галичина и Волынь добровольно вошли в состав Польши. Тем не менее в марте 1923 года Совет послов Антанты принял окончательное решение о передаче Западной Украины под управление Польши.
— Члены УВО с этим не смирились?
— Конечно, нет. Их позицию разделяло подавляющее большинство украинского населения края. Возле архикафедрального грекокатолического собора Святого Юра собрались тысячи украинцев Львова и поклялись, что никогда не согласятся на польское владычество над родным краем, используют любую возможность, чтобы сбросить ненавистное иго и соединиться с остальной частью украинского народа в едином соборном государстве.
На сентябрь 1924 года власти анонсировали визит во Львов президента Польши Станислава Войцеховского. Как и Пилсудский, он должен был участвовать в открытии ежегодной международной выставки «Восточные торги» — оккупанты организовывали ее для упрочения позиции Польши в Восточной Галичине. Присутствие президента страны было призвано подчеркнуть особый статус этого торгового форума. Украинцы всячески игнорировали визит Войцеховского. Руководство УВО решило воспользоваться приездом Войцеховского во Львов, чтобы заявить на весь мир, что украинцы не сломлены, продолжают борьбу за независимость.
— Да. Для этого были изготовлены две бомбы и подобраны два исполнителя из иногородних — в целях конспирации. Это были молодые люди Теофил Ольшанский и Николай Ясинский. На пути следования президентского кортежа они стали на значительном удалении друг от друга. Если бы у Теофила не получилось по каким-то причинам бросить бомбу, это сделал бы Николай. Покушение на президента Польши было совершено пятого сентября.
Вот как об этом вспоминал Теофил Ольшанский: «Шум стал нарастать, издали послышались возгласы: „Нех жие!“ Я увидел всадников с обнаженными саблями. Процессия ехала медленно, стало видно Войцеховского — он стоял не то в карете, не то в фиакре. С седыми бородой и усами, в руках держал цилиндр, улыбался, кланялся публике. Толпа махала шляпами, восторженно шумела. Напряжение во мне нарастало, секунда-вторая — пора бросать. Но меня зажали со всех сторон так сильно, что вытянуть руки было тяжело. Я отодвинул вокруг себя людей, получил немного места и запустил бомбу над головами, целясь между конями и каретой».
— Ему удалось скрыться?
— Да. Полиция пошла по неверному следу — задержала невинного человека, некоего Станислава Штайгера. На него указали несколько свидетелей. Штайгера схватили рядом с местом покушения. На суде он рассказал, что увидел, как из толпы кто-то бросил в кортеж нечто, завернутое в газету. Когда понял, что это бомба, побежал к ближайшей подворотне, спрятался там. Затем услышал женский крик: «Он побежал в подворотню, он в светлом плаще!» Молодой человек решил не прятаться, вышел из своего укрытия и был схвачен подоспевшей полицией. Следствие уверяло, что он пытался отомстить за еврейские погромы, учиненные во Львове поляками в конце 1918 года.
Тем временем УВО эвакуировала своего бомбиста Ольшанского в Берлин. Вскоре после этого одна из газет опубликовала письмо руководства УВО, в котором было сказано, кто и почему организовал покушение, и описано, как в действительности разворачивались события (фамилия Ольшанского, естественно, не называлась). Но польская полиция продолжала обвинять невиновного. Ее не убедили даже признания Теофила Ольшанского, которые были напечатаны в немецкой прессе в 1925 году. В результате Станислав Штайгер целый год провел в заключении.
На суде большинство присяжных признали его невиновным, и молодого человека наконец выпустили на свободу.
8 августа 2020 года на Замковой горе в Киеве состоялся субботник (организаторы назвали его петлюровским) по приведению в порядок могилы 16 бойцов, ставших первыми жертвами российско-украинской войны 1917—1921 годов.
— Они погибли, когда Украина входила в состав России — во времена Временного правительства, в августе 1917 года, — рассказывает Александр Кучерук. — 1 мая 1917 года в Киеве было принято решение о формировании 1-го украинского казачьего полка имени Богдана Хмельницкого. С этого началась украинизация воинских частей в составе российской армии. В августе 1-й казачий полк направили на фронт. По дороге, на железнодорожной станции Пост-Волынский, ему устроили засаду антиукраински настроенные российские кирасиры и донские казаки. В результате 16 украинцев погибли. Их с воинскими почестями похоронили на Замковой горе."
Українці відповіли на питання про свої плани на випадок загострення або затягування війни. Переважає готовність тим чи іншим чином долучатися до боротьби з російськими загарбниками, передають Патріоти України з посиланням на дані опитування фонду "Демо...
Територіальні центри комплектування і соціальної підтримки не будуть працювати за кордоном. Вручення повісток за межами України виглядає нереальним, передають Патріоти України з посиланням на речника Міністерства оборони Дмитра Лазуткіна. "ТЦК за кордо...
