"У жены случился инсульт, требовалась срочная операция, и тут у нее выявили коронавирус": Вражаюча історія порятунку пацієнтки із Тернополя

З інфекційного відділення тернопільської лікарні 45-річну жінку реанімобілем перевезли в столичний Інститут нейрохірургії, де лікарі виконали складне хірургічне втручання - «вимкнули» аневризму без трепанації черепа. Через 12 (!) годин жінці вже можна було вирушати назад, щоб продовжити лікування від COVID-19. Патріоти України пропонують вам дізнатися подробиці цієї історії. Далі - мовою оригіналу статті.

У Марины страшно разболелась голова, и она подумала, что причина — низкое давление. Головные боли мучали женщину довольно часто. В тот раз, чтобы облегчить состояние, она решила принять ванну.

— Придя домой, я позвал жену, а когда она не откликнулась, заглянул в ванную и понял, что чуть не опоздал, — говорит муж женщины Алексей. — Еще минута — и Марина потеряла сознание. Я вызвал скорую. В Тернопольской областной психоневрологической больнице жене сделали МРТ и определили, что у нее инсульт, который произошел из-за того, что в мозге разорвался расширенный сосуд — аневризма. Врачи говорят, что это врожденное образование. Но мы о нем не знали.

— Врачи предложили операцию?

— Сказали, что без нее не обойтись. Но сейчас всем, кто поступает в больницу, делают анализ на коронавирус. Сделали его и жене, и мне. Пока решался вопрос об операции, пришли результаты анализов, и выяснилось, что Марина инфицирована, а я — нет. Хотя мы и сейчас не можем предположить, где она могла заразиться. Почти полтора месяца жена работала исключительно дома. За продуктами и в аптеку ходил я. У меня было гораздо больше шансов подхватить инфекцию. Позже анализы сделали живущим с нами родителям, двум нашим детям, и ни у кого коронавирус не обнаружили.

— Марину сразу направили в столичный Институт нейрохирургии?

— Нет. Поначалу обращались в нейрохирургические клиники, которые находятся ближе к Тернополю. Но там, узнав, что пациентка с коронавирусом, фактически отказывались брать жену на операцию. Рекомендовали сначала пролечиться от COVID-19, а затем приезжать. Но все ведь понимали: пациент с таким диагнозом ждать не может. Откладывать операцию — все равно, что выносить приговор. Наконец, мы связались со специалистами Института нейрохирургии, отправили им снимки МРТ, рассказали о симптомах — и сразу получили ответ: приезжайте. Только предупредили, что ехать надо аккуратно, медленно, выбирая дороги получше, так как из-за тряски аневризма может разорваться.

— Пациентка была в дороге около восьми часов, и это время мы использовали для того, чтобы не только подготовиться к операции, но и разработать логистику передвижения больной уже внутри института, — говорит руководитель инсультного нейрохирургического центра Института нейрохирургии имени А. П. Ромоданова НАМН Украины кандидат медицинских наук Светлана Литвак. — Мы облачились в специальные костюмы, позволяющие контактировать с инфицированными пациентами. Были подготовлены две операционные — одна для проведения внутрисосудистой (эндоваскулярной) операции, не требующей трепанации черепа, а другая — на случай, если возникнет необходимость переходить на открытое микрохирургическое вмешательство. К счастью, это не понадобилось. После операции пациентку перевели в реанимационную палату, где с ней, соблюдая меры предосторожности, постоянно находились реаниматолог и медсестра. Через 12 часов уже можно было сказать, что состояние женщины стабильное и ей можно возвращаться в Тернополь. Риска, что аневризма разорвется повторно, больше не было.

«Нас спросили, найдутся ли добровольцы, готовые оперировать зараженную пациентку»

Нейрохирург Светлана Литвак ежедневно контролирует состояние своей пациентки, которая все еще находится в инфекционном отделении Тернопольской городской больницы № 1.

— Конечно, все, кто участвовал в спасении этой молодой женщины, и сейчас беспокоятся о ней, — говорит Светлана Олеговна. — Мы понимаем, что без операции шансов на спасение у нее практически не было. Аневризма — коварная сосудистая патология. Образование чаще похоже на тонкостенную сферу, но бывает и другой формы. Оно заполняется артериальной кровью, постепенно увеличивается, из-за чего стенки истончаются, и это грозит разрывом аневризмы и фатальным кровотечением.

— Аневризма — врожденная аномалия?

— Чаще всего — да. Хотя бывают и другие причины ее возникновения. Опасность заболевания в том, что человек годами живет, не догадываясь об этом образовании. Но в какой-то момент из-за физической нагрузки, изменения артериального давления аневризма может разорваться. Происходит геморрагический инсульт. Интенсивность клинических проявлений зависит от объема излившейся крови, от того, где расположен очаг. При инсульте могут быть угнетение сознания, потеря движений, речи, зрительные нарушения. У выживших пациентов после первого кровоизлияния через короткое время происходит повторный разрыв аневризмы, и летальность при этом составляет 70 процентов. Значит, в случае с Мариной нам надо было успеть сделать все возможное.

— И это вам удалось, несмотря на множество отягощающих ситуацию обстоятельств — необходимость везти пациентку в Киев (а это дорога длиной в 600 километров), инфицирование пациентки коронавирусом, да еще в период карантина… Наверное, ангел-хранитель у женщины все же есть. На ее пути встретились высокопрофессиональные врачи — и в Тернополе, и в столице. У нее любящий, заботливый и деятельный муж.

— Это так. Семье удалось преодолеть все трудности. Когда с нами связались тернопольские врачи и спросили, найдутся ли у нас добровольцы, готовые помочь маме двух деток, молодой женщине, у которой случился разрыв аневризмы, и сообщили, что она заражена коронавирусом, меня, прежде всего, поразила постановка вопроса. Если пациент в тяжелом состоянии, разве у врача может быть выбор? Но коллеги, возможно, уже сталкивались с отказом… Мы сразу начали действовать: маршрут передвижения пациентки внутри больницы был составлен таким образом, чтобы не подвергать риску заражения пациентов, которые уже поступили и требуют неотложной помощи, а также обезопасить врачей. Оформление медицинской документации проводили дистанционно, используя телемедицину.

«Через 15 минут после того, как женщину перевели в палату, она смогла отвечать на вопросы»

— Получив снимки МРТ и результаты ангиографии, мы увидели, что аневризма сложной формы и находится в глубинных структурах мозга, — продолжает Светлана Литвак. — В данном случае лучшим методом было эндоваскулярное вмешательство, во время которого полость аневризмы заполняется спиралями.

— Как они попадают к месту назначения?

— Сначала по введенному в бедренную артерию катетеру доставляем стент либо баллон, а затем и необходимое количество спиралей в сложенном состоянии. Стент расправляется в просвете пораженного аневризмой сосуда, моделируя его естественный ход. После этого в полость аневризмы вводят спирали таким образом, чтобы заполнить весь ее объем. В результате артериальная аневризма полностью «выключается» из кровотока, но при этом сохраняется нормальное кровообращение по артериям головного мозга. Вмешательство длилось два с половиной часа. В операции, кроме меня, участвовали еще четыре человека: доктор медицинских наук хирург Михаил Орлов, анестезиолог Владимир Лебедь, операционная сестра Елена Малецкая и младшая медицинская сестра Анна Склярова.

— Вам удалось выполнить операцию без осложнений?

— Да. Поэтому не пришлось переходить на открытую микрохирургическую операцию. Хотя мы были к этому готовы. Уникальность нашего нейрохирургического инсультного центра в том, что хирурги могут выполнять и эндоваскулярные операции, и микрохирургические (открытые, с трепанацией черепа). В зарубежных клиниках специализация более узкая: далеко не каждый нейрохирург владеет и одним, и другим методом. Кстати, и первичную диагностику, и послеоперационный контроль проводили прямо в операционной.

— Стент, спирали, видимо, стоят дорого…

— Семье Марины не пришлось их оплачивать, так как наш институт участвует в пилотном проекте Национальной академии медицинских наук Украины, который финансируется государством.

— Когда женщина пришла в себя после операции?

— Уже через пятнадцать минут после того, как мы перевели ее в палату интенсивной терапии. Она все понимала, отвечала на вопросы, хотя и односложно. Сразу же, согласно международным протоколам, начали лечение инсульта. В реанимационной палате с Мариной остались анестезиолог и медицинская сестра, которые участвовали в операции: мы не хотели расширять список контактировавших с пациенткой.

— Риск заражения все же существует…

— Мы сделали все возможное, чтобы его минимизировать. И еще раз хочу подчеркнуть: меня возмущает отношение к инфицированным пациентам как к изгоям. А в последнее время такое наблюдается. Это просто люди, которым не повезло и они заразились. Такое может произойти с каждым. И нельзя допустить, чтобы общество теряло важнейшее качество — человечность. Если у кого-то возникло неотложное состояние — инфаркт, инсульт, травма, врач обязан оказать помощь, спасти жизнь. Рады, что в случае с Мариной нам это удалось.

Во время карантина мы оказывали пациентам только экстренную помощь. А теперь начинаем проводить и плановые операции. Из-за карантина их пришлось отложить, но люди, которым хирургическая помощь необходима, долго ждать не могут.

«Лечение от последствий инсульта жена пока проходит в инфекционном отделении. Откладывать его нельзя»

В Тернополе, до операции, Марину дважды протестировали на коронавирус, так что диагноз считается подтвержденным. Но симптомов заболевания у нее не было. Нет их и сейчас. Однако выписать женщину из инфекционного отделения смогут только после того, как повторные тесты будут отрицательными.

— Мы общаемся с женой по телефону, — продолжает Алексей. — Она чувствует себя то хорошо, то не очень. Еще есть головокружение, слабость, реакция на погоду. Но врачи говорят: требуется время на восстановление. Раньше я думал, что низкое давление, от которого страдала жена, — гарантия того, что инсульт не случится. Оказалось, это неправильное представление. А вот о чем жалею — что не сделали Марине МРТ до того, как случилась беда. Теперь уверен: такое обследование лучше пройти каждому, чтобы знать, есть ли в мозге какие-то образования.

— Марина сама поднимается, ходит?

— Да. И память у нее восстановилась. Хотя жена в инфекционном отделении, ей проводят интенсивное лечение, которое назначают столичные врачи. Со Светланой Олеговной Литвак мы постоянно на связи. Не могу передать словами, как я благодарен специалистам Института нейрохирургии — за профессионализм, за доброе отношение. Это особенно важно. Конечно, поначалу я был в шоковом состоянии, мысли были лишь о том, как спасти жену. Несомненно, очень помогали друзья. То, что у Марины обнаружили коронавирус, не стало секретом для живущих поблизости от нас людей. И я почувствовал: их отношение изменилось. Хотя, разве заражение зависит от образа жизни? Надеюсь, болезни уйдут, мы их преодолеем, и все будет, как раньше. Молимся за это каждый день.