"Донбасс почти не виден. Куда исчезло наследие Виктора Януковича", - Портніков

"Еще несколько лет назад слово «донецкие» было украинским синонимом влиятельности. «Донецким» был тогдашний президент Украины. «Донецким» был спикер парламента. «Донецким» был премьер. Из донецких практически полностью состояло украинское правительство.

И донецкие регистрационные номера на хорошей машине были в Киеве такой же приметой принадлежности к власти, как сейчас - признаком принадлежности к обеспеченным беженцам." Про це пише на сайті Слон.ру Віталій Портніков, інформують Патріоти України.

В чем состоял секрет донецкого успеха, притом что представители области никогда не могли реализовать свои шансы в годы существования Украинской ССР, традиционно уступая куда более влиятельным днепропетровцам? Во-первых, в промышленном потенциале, при этом куда менее завязанном на военно-промышленном комплексе, чем та же Днепропетровщина или Харьковщина.

После краха СССР это отсутствие зависимости от ВПК стало иметь решающее значение. Во-вторых, в наличии сплоченного регионального электората, который при необходимости можно было использовать в протестных целях.

В-третьих, в оформлении единого криминального клана, который прошел через силовую замену авторитетов, но остался все той же «малиной единомышленников». И все же для прихода к власти во всеукраинском масштабе это оказалось недостаточно.

Для того чтобы «донецкий» стало синонимом слова «властный», необходим был серьезный раскол в украинской элите, который произошел в последний период президентства Леонида Кучмы. Леонид Данилович видел своим преемником молодого банкира Виктора Ющенко - воспитанника погибшего при до сих невыясненных обстоятельствах «отца» украинской финансовой системы Вадима Гетьмана.

Ющенко стал главой правительства после переизбрания Кучмы на второй срок, и передача ему власти могла обеспечить президенту и гарантии безопасности, и симпатии на Западе, так как многие партнеры Украины воспринимали нового премьера как перспективного реформатора.

Однако кандидатура Ющенко вызывала неприятие у части президентского окружения во главе с вице-спикером Виктором Медведчуком, известным своими тесными неформальными контактами с российскими политиками и предпринимателями.

На фоне скандала вокруг убийства журналиста Георгия Гонгадзе и «пленок Мельниченко», послуживших для части украинской общественности доказательством причастности президента к этому преступлению, пути Кучмы и Ющенко расходятся.

Ющенко, впрочем, не оставляет президентских амбиций, присоединяется к оппозиционным силам и, по сути, заключает союз с остатками фактически разгромленной Кучмой днепропетровской группы – в этот момент ее уже возглавляет Юлия Тимошенко. Медведчук, оказавшийся во главе президентской администрации, убеждается, что собственными силами ему не одолеть оппонентов и не осуществить вариант «альтернативного преемничества», который подходил бы Кучме, но одновременно исключал бы Ющенко из политической жизни.

И Медведчук подталкивает Кучму к союзу с донецкими – мало кому известный в стране губернатор шахтерской области Виктор Янукович становится главой правительства и провозглашается преемником президента Украины.

Дальнейший ход событий известен даже тем, кто не следит за политической историей Украины: президентские выборы, заявление властей о победе Януковича, заявление оппозиции о фальсификациях, Майдан, круглый стол, дополнительный второй тур выборов, победа Ющенко.

Но за это время власть и оппозиция обособляются друг от друга идеологически. Януковича поддерживают в Москве, на стороне Ющенко и Майдана – Запад. При этом Донбасс остается для Януковича и возглавляемой им Партии регионов главной электоральной базой, но влияние донецких понемногу распространяется и на соседние регионы – и с точки зрения возможностей в бизнесе, и с точки зрения идеологической близости, приверженности восточному вектору.

Президентские выборы и раньше делили страну на запад и центр с одной стороны и восток и юг – с другой, только теперь столица востока уже не в Днепропетровске, а в Донецке. И когда Виктор Янукович в 2010 году выигрывает президентские выборы, никто даже не удивляется тому, что его земляки распоряжаются на востоке как у себя дома, а Крым, где сформировано макеевское правительство, и вовсе становится колонией донецких.

Потому что Киев теперь – всего лишь формальная столица Украины, город рядом с роскошным президентским поместьем. А настоящая столица, конечно, Донецк. Здесь продолжает работать главный донецкий – и украинский – олигарх Ринат Ахметов, открывается головной офис компании сына президента Александра Януковича, здесь живет супруга главы государства.

Частота прямых рейсов между Киевом и Донецком сравнима с частотой рейсов между Москвой и Санкт-Петербургом. В креслах бизнес-класса «Боингов» – суровые мужчины в роскошных костюмах, с золотыми перстнями на пальцах, портфелями из крокодиловой кожи и телохранителями, с трудом втискивающимися в кресла соседнего «салона нищебродов», как между собой называют эконом-класс донецкие министры и предприниматели. Рядом с «Боингами», спешащими в Донецк, маленькие неприметные самолетики ожидают пассажиров на Львов или Одессу.

Все это благолепие завершилось с Майданом и началом войны в Донбассе. Возможно, если бы не война, донецким, несмотря на бегство Януковича и крах Партии регионов, удалось бы восстановить влияние в краткосрочной перспективе хотя бы в собственном регионе.

Но в результате боев Донецкая область оказалась разделена на две, а по сути даже на три части: ДНР, Донецкую область Украины с центром в Краматорске и регион Мариуполя, который административно остается частью Донецкой области, но живет собственной жизнью.

Донецкие стали стремительно утрачивать тот промышленный потенциал, который всегда был фундаментом их влияния. Причем в случае с ДНР речь идет о физических, безвозвратных утратах.

Они потеряли свой электорат – многие из традиционных избирателей клана либо находятся на территории ДНР, либо стали вынужденными переселенцами, – что рано или поздно приведет к трансформации политических предпочтений.

Они больше не сплоченный клан – каждый выживает как может, используя остатки политического и олигархического влияния. У них больше нет политического лидера, который мог бы претендовать на власть в стране. Да и такой региональной партии с общенациональной претензией, какой была Партия регионов, у них тоже нет.

Донецкая элита раздробилась и измельчала, а на территории ДНР в результате люмпен-революции на первые роли выдвинулись новые люди, не обладающие финансовыми возможностями и авторитетом «настоящих» донецких, но зато безгранично зависимые от России.

Из-за войны и дробления донецкие полностью утратили влияние на соседние регионы. В Крыму в результате аннексии была фактически восстановлена власть местных криминальных группировок, которые с таким трудом были оттеснены от финансовых потоков макеевским правительством.

Символом краха донецких оказался тот самый аэропорт – огромный и пустой, через бизнес-залы которого они выходили, прилетев из не любимой ими – и не любившей их – украинской столицы.

Аэропорт, который был символом неограниченных возможностей триумфирующей группировки, после начала конфликта стал символом кровавой схватки за Донбасс, а в конце концов превратился в страшное заброшенное привидение.