"Останні тижні різко посилилася активність артилерії противника. Прямі втрати наших військ досягли рівня запеклих боїв за Дебальцеве", - офіцер артрозвідки про те, хто винен і що робити

Останні 2 тижні на фронтах різко посилилася активність артилерії противника. Обстріли мають систематичний характер і тенденцію до посилення. Крім того, їх ефективність, що виражається в прямих втратах наших військ убитими, пораненими і контуженими, від цього вогню досягла рівня періоду запеклих боїв за Дебальцеве. Разом із тим очевидно, що інтенсивність сьогоднішніх обстрілів суттєво нижча, але втрат ми зазнаємо значних. Такі втрати в умовах не особливо інтенсивних бойових дій є абсолютно неприйнятними. Протягом трьох тижнів Дебальцевської битви на позиції угруповання ЗСУ в тому районі оборони щодня сипалося понад 300 тонн боєприпасів! Це в багато разів більше, ніж зараз по всьому фронту, а втрати від артилерійського вогню були такими ж, як і зараз. Чому це відбувається? Хто ж винен? І, нарешті, чи можна переламати ситуацію на краще? На ці питання є абсолютно чіткі та однозначні відповіді, - Патріоти України пропонують увазі читачів матеріали офіцер артрозвідки Арті Грина з посиланням на "Цензор. НЕТ". Далі він пише наступне:

Обсуждать в открытой печати проблемы ведения боевых действий не самый подходящий способ что-то изменить к лучшему, но командование не оставило других каналов коммуникации с собой, а ситуация перешла в фазу, не терпящую отлагательств. Постараюсь в этом тексте предоставить противнику как можно меньше полезной ему информации, а нашему военному и, возможно, военно-политическому руководству - побольше, для принятия верных и остро необходимых решений. Для сравнительного экспресс-анализа возьму пример Дебальцевского сражения, поскольку это был самый интенсивный по артиллерийскому противоборству этап российско-украинской войны, и текущую обстановку на "Светлодарской дуге". Да и боевую обстановку на этих участках я знаю довольно досконально.

В период обороны Дебальцевского выступа на разных участках количество потерь от артиллерийского огня противника было очень разное. Причём эту диспропорцию совершенно не определяла интенсивность боёв и обстрелов на этих участках. Думаю, главным фактором была безнаказанность и, я бы даже сказал, вальяжная методичность работы артиллерии противника там, где мы, по разным причинам, не могли вести эффективную контрбатарейную борьбу. Полагаю, самые большие потери от действия артиллерии противника наша группировка несла в Никишино на ОП "Андрей", а на заключительной фазе обороны - на ОП "Балу". Основная причина в том, что до многих огневых позиций противника на этих направлениях не было чем "дотянуться", а рельеф местности и фактическое наличие инструментов артразведки не позволяли точно засекать в этом секторе активные батареи противника. Противник мог себе позволить безнаказанно "встречать" огнём каждый транспорт, приезжавший на эти ОП, и упражняться в пристрелке одиночных укрытий наших бойцов. Так, за световой день до оставления нашими бойцами Никишино прямыми попаданиями снарядов было полностью уничтожено 3 и сильно повреждено 2 укрытия из 8-ми, имеющихся на всём ОП "Андрей". А уже к 4 февраля на ОП "Балу" осталось только 1,5 блиндажа из 5-ти.

Вместе с тем, участки обороны, хорошо "накрытые" артразведкой, несмотря на гигантское количество насыпанных на них боеприпасов противника, почти не несли потерь. Это был северо-восточный сектор обороны. Пожалуй, самый интенсивный по штурмовым действиям противника, но его артиллерии "разгуляться" мы там не давали. Неся серьёзные потери в своих артиллерийских подразделениях, противник вынужден был перейти к тактике обстрелов РСЗО полными пакетами всеми тремя своими дивизионами "Градов" в утренних и вечерних сумерках, когда нет необходимости использовать фары для выхода на огневую позицию, а видимость не позволяла нашей артразведке разглядеть колонны боевых машин. Судя по результатам стрельбы противника, большинство установок наводилось "на глаз", приблизительно в нашем направлении. Несмотря на крайне короткий временной интервал нахождения на огневой позиции, покидать их отстрелявшим вражеским "Градам" часто приходилось под нашим ответным огнём и/или прорываться через поставленный на пути отхода заградительный огонь. Ствольная артиллерия РФ на этом направлении перешла к использованию тактики рассредоточения батарей поорудийно и вела огонь короткими налётами по 5-10 снарядов с десятков орудийных огневых позиций одновременно или по очереди. Такой огонь "по расписанию" и поорудийно создавал скорее шумовой эффект, чем реальную угрозу. Потери от него носили в основном случайный характер и были опасней для гражданского населения, чем для войск. Так, на ОП "Зенит", "Кацо" ("Клещ") и "Копьё" ("Скорпион"), стоявших на направлениях главного удара противника, за время всего сражения безвозвратных потерь от огня артиллерии вообще не было, а на Р ОП "Зозо" ("Кавказ") один, из тысяч "выгруженных" на него и вокруг снарядов, прямым попаданием в блиндаж унёс жизни двух бойцов 40-го батальона. На такую статистику, безусловно, влияли и другие причины, но эффективная контрбатарейная борьба на этом направлении была, пожалуй, определяющим фактором.

Почему же мы сейчас имеем такие непозволительные потери на "Светлодарской дуге"? За прошедшие с Дебальцевского сражения полтора года в нашей армии существенно добавилось инструментов артразведки. Да и выучка расчётов должна была вырасти. Может, мы просто не ведём ответного огня в сторону противника? Опять же нет, если верить отчётам ОБСЕ и информации, "просачивающейся" с фронта. Может, рельеф "Светлодарской дуги" против наших войск? Можете поверить на слово опытному артразведчику - скорее, наоборот. Даже совершенно наоборот - рельеф полностью на "нашей стороне". Почему же задачи, успешно решаемые более года назад, так "провалились" сейчас? Да потому, что совокупность этого инструментария и факторов нужно уметь превратить в качественное превосходство. К сожалению, именно управленческое звено в системе контрбатарейной борьбы самое слабое, и все наши преимущества "умножаются на ноль" безобразным управлением. Например, одно из "выдающихся" управленческих решений, о котором можно и нужно заявить вслух - это "незапрещение" открытия ответного огня только из систем, по своим характеристикам не способных "дотянуться" до стреляющих батарей противника. Причём речь не о калибре, а о дальнобойности. Тем временем артиллерия противника совершенно спокойно ведёт свой огонь по нашим позициям, а мы отвечаем туда, куда можем "дотянуться" тем, чем стрелять "не очень запретили". Абсолютно понимаю, хоть и не разделяю, решения командиров пехотных бригад, дающих "добро" своим артиллеристам отвечать хотя бы туда, куда те достают. Такое решение хоть немного поддерживает моральное состояние воинов сидящих под обстрелами. Бойцы слышат, что наши отвечают, и это им очень важно. Но, в результате таких решений "обоюдный" огонь ведётся столько, сколько пожелает противник, в последнее время с вечера до утра, вместо того, чтобы в течении 3-5 минут подавить и, если повезёт - уничтожить открывшую огонь батарею врага, а если рискнёт вторая - повторить процедуру и … наслаждаться тишиной. А сейчас ОБСЕ фиксирует постоянные "обоюдные обстрелы", что вряд ли добавляет нам "баллов" на дипломатическом фронте.

Если противник пожелает вести огонь с сегодняшней интенсивностью в условиях эффективной контрбатарейной борьбы, артиллеристы в РФ закончатся в течение месяца-двух. Преимущество в контрбатарейной борьбе всегда за тем, кто стреляет только по активным стволам врага. Уверен, такой вариант "ответки" и ОБСЕ понравится больше. Опять же, вариант "победоносного наступления" будет всё реже посещать умы "лидеров русского мира", а правильная боевая работа - улучшать выучку наших войск. Кроме того, это приведёт к серьёзной экономии боеприпасов, которые сейчас совершенно впустую расходуются по пустым (как правило) окопам противника, до которых могут достать "не очень запрещённые" для ответного огня системы. А главное, это позволит сберечь многие жизни лучших сынов Украины. Для того, чтобы перевести боевые действия в этот формат, на фронте уже всё есть. Не хватает только квалификации и патриотизма "уполномоченных" управленцев, фактически представляющих из себя "чиновников разрешительной системы", а не военачальников. Причём в войсках есть офицеры, старшие офицеры и, даже, может быть, несколько генералов, способных решать эти задачи. Но по какой-то "загадочной" причине эти задачи решают люди на это не способные. Почему? Тут мнения разделились. Одни считают причиной этого обычное головотяпство, кумовство и круговую поруку, другие считают это… Причём этих других становиться всё больше.

Остался вопрос: "Что делать?" Ответ на него зависит от истинной причины наших провалов в области военного управления. Если это первая причина, стоило бы спросить тех, кто знает что делать, для начала. Ведь расписывать весь необходимый комплекс мер для организации эффективной контрбатарейной борьбы в открытом источнике нельзя, по крайней мере, во время войны. Ну а если вторая причина… - то даже не знаю пока".