"Русскій мір" у всій красі: "Погрязли в нищете, вынося последнее, чтобы обменять его на еду", - блогер про життя у Луганську

"Одной из книг была книга Марко Рудневича "Я из Небесной Сотни", и я на минуту задумалась, что мне будет сложно пояснить, что это всего лишь книга, если когда-то кому-то придется это пояснять в "республике". Я начала читать эти книги-путеводители, которые должны были привести меня к себе или увести от реальности за окном и задумалась, что я теряю, ограничивая себя Луганском и что нахожу, оставаясь здесь?

На эти вопросы я отвечаю часто сама себе, часто обманывая себя и выбирая тот ответ, который мне удобнее всего в этот момент – дом, семья, работа, привычка, быт, привязанности… Нужное подчеркнуть по мере значимости именно в этот момент. Часто я говорю себе, что, уехав, я много работала бы, и вряд ли наслаждалась бы новой жизнью или выбранным городом, не имея на это времени. Вряд ли видела бы тот город, который мог бы оказаться больше и красивее Луганска. Моя подруга, уехав из Луганска три года назад, играет в эту же игру, повторяя, что нашла, уехав из своего дома - вокзалы, стабильность, будущую пенсию, открытые горизонты… Мы все играем в эти логические головоломки, подтасовывая обстоятельства с выгодой для себя и верим сами себе, выигрывая и играя с единственным партнром - собой.

Сегодня я была на самом большом "блошином" рынке Луганска. Когда-то я ездила в Яффу специально ради такого рынка. Но отчего-то при всей внешней схожести эмоции у меня разные. И там, и здесь торгуют всем на свете, только здесь скорее от безысходности, а там больше с радостью и азартом. И покупатель на этих рынках разный - от безденежья здесь покупают поношенное белье и чьи-то башмаки, а там – медные ручки и ювелирные изделия… А еще, этот рынок расположен прямо на кольце трамвая – на рельсах, по которым до лета 2014-го года раз в полчаса, как часы, ходил трамвай. И для многих он был самым удобным видом транспорта, единственным, на котором можно было за символическую плату привезти зерно, рассаду и живой товар - курей или уток.

Рынок с утра кишит людьми по выходным. Жизнь бурлит там с рассвета и до 11:00, чтобы угаснуть на неделю и снова закипеть очередями, спорами, ажиотажем бойкой торговли на несколько часов два раза в неделю. И никто не смотрит сейчас на то, кто торгует и чем торгуют, потому что в условия выживания поставлены очень многие. И при этом, как ни странно, дети местных судей и адвокатов имеют своих водителей, нянь и кухарок, их возят в школу и на кружки на машинах, и поменяв страну и паспорт, жизнь этих детей и их родителей не поменялось ровным счетом ни в чем, как не поменялась жизнь директора этого рынка, который выстроил уже после войны тренажерный зал для себя на территории рынка, чтобы иметь возможность поддерживать себя в форме прямо на работе. И, наверное, в этой неизменности сама жизнь сейчас. Только кто-то стал еще богаче, а кто-то погряз в нищете, вынося последнее, чтобы обменять его на еду".