"У меня была "отмазка" от армии — четверо детей. Но именно ради них я и пошел воевать", - важкопоранений ветеран АТО

До війни родина бійця (до слова, однофамільця міністра оборони) - він, дружина і четверо дітей - мешкала в квартирі, житлова площа якої становила ... вісім квадратних метрів. Микола примудрився обладнати ці «хороми» так, що для кожного знайшовся свій куточок. Навіть для загальної улюблениці - кішки, передають Патріоти України з посиланням на Факти.

«Лежачі місця» влаштував, як в купе поїзда - в два яруси. Збирався робити ще одну ліжечко для самого молодшенького, якому тоді ще не було й 6 місяців. Але не встиг. Після анексії Криму Микола пішов добровольцем в 18-й батальйон територіальної оборони. А потім відправився в зону АТО, де став служити в розвідувальному підрозділі. На передовій знаходився рік, поки не втратив ногу на мінному полі.

— Почему я пошел добровольцем? — переспрашивает Николай Полторак. — Чтобы эта зараза сюда не пришла… Да, у меня была «отмазка» — четверо детей, но именно ради них я и пошел воевать за Украину. Хочу, чтобы мои дети видели лучшую жизнь. Думаю, у нас это получится. Ведь получилось на Майдане, когда были один за всех и все за одного!

Помню, в декабре 2013-го взял флаг, сделал надпись «Одесса» и поехал в Киев. Вышел на Майдан, и практически моментально возле меня стали собираться люди. Их становилось все больше. Вообще, там было много одесситов, большинство из них потом добровольно отправились в зону АТО.

Николай строил баррикады, организовывал людей, вытаскивал раненых из-под обстрела. Его можно увидеть на видеозаписях, где запечатлены трагические события на Институтской.

— Против майдановцев все разворачивалось по российскому сценарию, как и на Донбассе позже, — продолжает Николай. — Я еще тогда сказал жене Лиле: «Сейчас пойду Януковича сниму, а потом и Путина».

— Супруга не пыталась отговорить вас идти воевать?

— Меня тяжело удержать. Когда на Майдан второй раз отправлялся, жена тоже не пускала. А я уложил ее спать и уехал. Поэтому, когда собрался на Донбасс, она с этим смирилась…

— Трудно было преодолеть психологический барьер, стреляя по «бывшим своим»?

— Привык достаточно быстро. Мой инструктор выдал крылатую фразу: «Это война, и здесь нужно чувствовать только удар приклада». Тем более, что я — снайпер-разведчик. Начал ходить в «глубинную» разведку к врагу. Уже на третьи сутки прошел боевое крещение. Начиная от Широкино и до Павлопольского водохранилища, в секторе М.

— Часто менялась тактика ведения войны со стороны противника?

— Да. Если зимой — в начале весны нас обстреливали на больших расстояниях, то позже противник стал беспрепятственно пропускать дозор, а потом расстреливал идущую следом основную группу. Сам почерк говорил о том, что работают профессионалы — российские войска, никак не местные террористы. Забегая вперед, замечу, что после моего ранения погибли двое бойцов — попали в засаду. Противник был на автомобилях «Тигр». Сепаратистам такие машины не дадут.

Думаете, напрасно враг тактику меняет? Как бы не так! Просто за последний год ситуация на фронте здорово изменилась. Неприятель уже не решается выезжать и попадаться нам на глаза на технике — ее сразу же «берут на мушку» наши ПТУРы. На передовой стали работать профессиональные диверсионные группы. В основном это российский армейский спецназ — наподобие тех диверсантов, которых взяли в плен в мае. Нынешним летом практически ни дня не обходилось без сообщений о нескольких раненых. Это результаты новой тактики. Из этой же «серии» — подрывы разведчиков на минах, чего раньше не было.

Помню, однажды повстречались с отлично экипированными российскими военными, лицом к лицу. К счастью, мы уже возвращались из вылазки, они нас приняли за своих, так как у нас не было никаких знаков отличия. Ошибочно считать, что на востоке воюют полуграмотные сепаратисты. Там — самая настоящая война с самыми настоящими, хорошо обученными регулярными российскими войсками. Жаль, это понимали далеко не все.

— Говорят, что многие бойцы злоупотребляют алкоголем?

— Поначалу ситуация была критической. «Аватары» — так называют таких горе-вояк — затягивали в пьянку и нормальных ребят. Ведь не у всех хватает силы воли отказаться от предложенной рюмки. За последнее время ситуация значительно улучшилась: в спецподразделениях, в разведке, в добровольческих батальонах давно введен «сухой закон».

Еще одна «больная» проблема в зоне АТО — «слив» информации. Командование об этом знает. Как-то, когда мы должны были проводить операцию, к нам подошли местные и сказали, что на «той стороне» везде расклеены объявления: в такой-то день «укропы» планируют то-то. Самое интересное, что об этих планах не знали ни личный состав, ни разведчики. То есть «слив» и предательство случались на самом высоком уровне.

Конечно, украинская армия меняется в лучшую сторону достаточно динамично. Однако военные действия должны вести обученные офицеры и солдаты. А, скажем, тот же пекарь должен печь хлеб, понимая, что его сейчас защищают. Его и его семью. У каждого — своя работа.

— К слову, о хлебе. Есть проблемы с питанием в зоне АТО?

— Да. Например, работа разведки — специфическая, бойцы нуждаются в большом количестве энергии. Значит, еда должна содержать углеводы. В наборах нужны сухофрукты, орехи, «сникерсы». Питание — очень важная вещь…

— Как вы получили ранение?

— 15 июня мы готовились к выдвижению, решили отогнать противника подальше. Утром перед выходом обстреляли посадки из гранатомета, а затем пошли их прочесывать. Вероятно, во время обстрела в кого-то попали — обнаружили скинутый ботинок, кровь, но никого не нашли. Пока искали раненого, я напоролся на мину. Раздался взрыв, я упал. Попытался подняться — не получается. Смотрю на ногу: там — кость…

Ребята прямо на минном поле наложили жгут, остановили кровь, оттащили в безопасное место. Я проходил курсы тактической медицины и знаю, что делать при потере крови — из машины по рации попросил санитаров приготовить капельницу с физраствором. Затем — госпитали: Днепропетровский — там ампутировали ногу, Одесский — здесь я восстанавливался.

— Каждый раз, когда Коля, находясь на Донбассе, не отвечал по мобилке, сердце замирало, — не сдерживает эмоции Лилия, жена Николая. — Потом перезванивал и всегда говорил: «Все хорошо. Не переживай». И в этот раз, оберегая семью, долго не рассказывал о полученном ранении. Знал, если что — я приеду к нему. Уже потом сообщил, что скоро его переведут в Одессу. Выслал фотографию: мол, ноги нет. Я ему написала: «Не расстраивайся, все у нас будет хорошо».

— Когда папа пошел в армию, я плакала по ночам и просила, чтобы ничего плохого с ним не случилось, — говорит 12-летняя Катя, старшая дочь бойца. — И вот с папой произошла беда… Узнав об этом, я так расплакалась. Но очень горжусь своим отцом. Все друзья говорят: твой папа — герой.

— Николай — мужчина энергичный, поэтому ему необходимо было найти и установить протез для человека, ведущего очень активный образ жизни, — говорит волонтер Алла Русс, занимавшаяся вопросами протезирования бойца. — Прежде всего, этот протез не должен бояться воды и песка. В Украине таких не производят. Изготовить такой протез могут только за рубежом, его стоимость — от шести тысяч евро. Импортные изделия позволяют максимально свободно передвигаться. Нам удалось выйти на ведущих разработчиков и изготовителей. Для протезирования в Одессу из Израиля приехал Евгений Гершович — один из лучших в мире специалистов в области протезирования, со своим помощником. Эти специалисты не заставляют пациентов опробовать протезы. Они делают слепок, по которому изготавливают необходимое изделие, а потом сразу ставят человека на «новые ноги».

Перед этим пациенту нужно пройти общефизическую подготовку, чтобы восстановить атрофированные мышцы, подготовить культю. Это сделали в санатории «Одесса»: массажи, лечебные грязи, физические упражнения, ванны.

В начале ноября зарубежные специалисты вновь прибыли в Одессу и установили чудо-протезы Николаю и еще одному бойцу — Владимиру Васяновичу. Обоим защитникам их сделали абсолютно бесплатно — это подарок от израильской ассоциации протезистов.

— На таком протезе можно не то что воевать, а и польку-бабочку сплясать! — улыбаетсяНиколай, осваивающий «новую ногу». — Столько смогу переделать дел, которые накопились!

— А теперь еще добавятся хлопоты с новосельем?

— Это счастье! Когда мне сказали по телефону, что будут вручать ключи от новой квартиры, меня аж затрясло от волнения. Не верилось. После АТО я стал в очередь на жилье — как инвалид войны, глава многодетной семьи. Но можно было ждать долго, если не всю жизнь. И тут случилось чудо… Квартира — больше ста квадратных метров, в новом доме по улице Архитекторской, в центре Одессы!

лючи от нового жилья семье вручил глава Одесской областной администрации Михеил Саакашвили — от имени благотворительного фонда «На благо Одессы».

— Четыре месяца назад я случайно на улице познакомился с мамой Николая, которая рассказала об их проблемах, и с тех пор меня не покидала мысль помочь семье. Мама Коли поразительная женщина. Когда сын лежал в тяжелом состоянии в госпитале, она верила в его выздоровление. У таких мам вырастают настоящие сыновья Украины.

Хочу поблагодарить владельца компании «Кадорр групп» Кивана Аднана за предоставленную возможность преподнести семье героя такой хороший подарок. И обратиться ко всем меценатам в Одессе с призывом: необходимо выделять нашим героям квартиры. Очень важно также, чтобы и государство находило на это деньги и через фонды покупало жилье.

Глава обладминистрации высказал надежду, что новоселы пригласят его в гости: «Вместе будем выбирать обои». А Киван Аднан заметил, что в ближайшие два месяца в новой квартире семьи Полторак за средства меценатов сделают ремонт, а также установят необходимую мебель. Кроме того, он готов трудоустроить Николая в своей компании.