"Как Путин испил целебного молочка с*ки Конни", - Рибніков

В алтайском федеральном бункере Владимира Путина было накурено Лавровым и лечебными благовониями, которые разжигала команда президентских онкологов, специализировавшихся на запоздалой диагностике рака щитовидной железы у пожилых имбецилов. Личный хирург Путина товарищ Селиванов поил пациента целебным молочком суки Конни.

Сука Конни, названная так в честь знаменитой предшественницы, была алабаем размером с телёнка, и молочка давала много. Путин пил его прямо из нее, безмятежно плескаясь в пантовой ванне, в которой плавали окровавленные рога маралов, помогающие от всех болезней. Суку держали над Путиным четверо дюжих санитаров из ФСО, и ещё двое следили за тем, чтобы Лавров не бросал в ванну бычки.

Шойгу, тяжело дыша после инфаркта, притащил на президентскую аудиенцию героя спецоперации в Украине ефрейтора Ваню. У Вани "стугной" оторвало руки и ноги, поэтому его приходилось тянуть на верёвочке. Веревочка постоянно соскальзывала, и Ваня продвигался медленно.

- Шире шаг, товарищ ефрейтор, - ободряюще сказал Путин. – Левой, правой, раз-два.

- Есть, вашбродь! – браво гаркнул Ваня, пытаясь сделать брови буквой Z.

- Молодец! – одобрительно пососав маралий рог, кивнул Путин. – Желаю поскорее встать на ноги!

- Есть, вашбродь, - чуть менее уверенно гаркнул Ваня и машинально спросил: – Разрешите идти?

- Ну, пойди, пойди, - засмеялся Путин, и Шойгу засмеялся, и Лавров, и врачи, а Ваня почему-то нет. Путину на мгновение стало жаль витязя.

- Не вешай нос, Ваня, - сказал он, потом заметил, что Ванин нос сгорел в танке под Ирпенем, и быстро добавил: - Дай-ка я лучше пожму твою мужественную руку. Хотя постойте…

Шойгу подошёл к Ване и отечески потрепал его по пухлой румяной щеке. Из-за щеки на пол посыпались золотые серёжки, крестики, колечки и цепочки, добытые в кровопролитных боях за родину. Ваня поспешно бросился собирать их губами, плямкая, как корова.

Пришел Кадыров, принёс ковёр.

- Вот, Владим Владимыч, принёс вам торшер, дон, - хитро улыбаясь, сказал он. – Энергосбэрэгатэльный, настоящее импортозамэщение, дон! Я зову его Серёжа.

Бережно развернул ковёр, Кадыров достал из него одноногого светящегося солдата и поставил его посреди бункера.

- Из какого-то Рыжего леса прышол, - радостно сообщил Рамзан. – У нас с пацанами таких много, дарю ат всэй души. Кагда нэ нада свэт, я надэваю на этот торшер мэшок. Кагда нада свэт, я снимаю с этот торшер мэшок. Очень экологически чистый лампочка, дон!

- Что ещё за Рыжий лес? – заинтересовался Путин. Улучив момент, хирург Селиванов вырезал у него небольшую опухоль. Путин подозрительно покосился на него, но ничего не сказал.

- А, нэ знаю, дон, Чернобыль какой-то, - отмахнулся Кадыров. – Я там подыскал себе адын красивый овца, очень яркий! Кагда я вазлежу с этот авца, то надэваю солнечный очки, представляете, дон?! Дошло уже до того, что у мэня после этот овца начал свэтиться мой магучий члэн, а через нэкоторое врэмя засветилась попа у мой близкий друг Магомэт, а ведь он этот овца даже нэ видел! Увалшэбство, дон! Смотрите, как равномэрно я загорэл.

- Так, я пошёл, - нервно сказал хирург Селиванов. – Допивайте молочко, Владим Владимыч. Это лучшее нетрадиционное средство для омоложения кожи щёк, но важна строгая дозировка, да и Конни нужен отдых.

Путин важно кивнул, допил молочко, сладко потянулся и стал вылезать из ванны. Санитары осторожно вынесли изнуренную суку Конни на середину бункера и поставили её возле чернобыльского торшера.

Торшер внезапно ожил и открыл глаза.

- Алабай! – прохрипел он. – Свежий алабай!

- Где алабай?! – жадно спросил ефрейтор Ваня, пуская слюну сквозь торчащее изо рта обручальное кольцо.

Вместо ответа торшер Серёжа бросился на суку Конни и стал жрать её с утробным чавканьем, столь характерным для русских освободителей.

- Мне дай, мне! – кричал Ваня, безуспешно пытаясь подползти поближе на бровях. – Оставь товарищу кусочек!

- Пошёл нах#й! – засмеялся Серёжа. – Нету ножек – нету и кусочка.

Через несколько минут все было кончено. Серёжа сыто рыгал на ковёр, Ваня плакал от бессильной ярости, Путин смотрел на обоих с отеческой улыбкой.

- Соколики, - с нежностью сказал он. – Вы зачем алабая-то съели?

- А сухпай надоел уже, - объяснил Серёжа.

- Что ж, это законная причина, - подумав, кивнул Путин.

Всё дело было в том, то он сам всегда руководствовался в своих действиях только законными причинами.

Джерело