З архіву ПУ. "Росія може захопити Україну фактично без бою", - військовий експерт

Росія в гібридної війні проти України здатна перейти до тактики терактів. Наявність великої кількості зброї та вибухівки на руках може допомогти Кремлю розхитати ситуацію всередині нашої країни. В умовах гібридної війни противнику зовсім не обов'язково захоплювати столицю держави, в'їхавши туди на танках. Досить провести ряд терористичних актів: наприклад, підірвати греблю або електростанцію, і місто саме здасться. Про те, наскільки Київ та інші великі міста України захищені від терактів, розповів військовий експерт, полковник запасу Олег Жданов, передають Патріоти України 10 листопада 2019 року з посиланням на Факти. Далі - мовою оригіналу:

«А потом приходят маргинальные элементы и начинают кричать: «У нас все плохо, Путин введи войска!»

— Насколько вероятна угроза террористических актов в Украине и насколько она действенна?

— Один из вариантов ведения современной войны — это искусственное создание управляемого хаоса, — говорит Олег Жданов. — Противник, это в нашем случае Россия, начинает серию терактов на территории Украины. Выбираются 3—4 крупных города, в которых умышленно устраивается масштабная авария, например, на водоканале или, что еще лучше для террористов, электрических подстанциях. Свет потух во всем городе, мобильной связи нет, интернета нет, средства массовой информации не работают, наступает мрак и хаос. А потом приходят маргинальные элементы и начинают кричать: «У нас все плохо, Путин введи войска!» Яркий пример — Донецк и Луганск в 2014 году.

Это может вызвать панику в обществе. Кроме того, подобные массовые акции способны подорвать экономику, потому что возрастает спрос на товары первой необходимости и продукты, что не может не разбалансировать всю систему как социальной, так и экономической стабильности государства. Вот вам и захват страны фактически без боя.

Насколько это возможно у нас сегодня? Думаю, что возможно. Потому что, к сожалению, такие службы, как СБУ, военная контрразведка, о которой вообще лучше промолчать, находятся практически в неживом состоянии. Мы с вами с 2014 года не удосужились ни разу провести люстрацию. Ни разу не удосужились проверить на предмет лояльности тех людей, которые должны заниматься антитеррористической деятельностью и вообще борьбой с терроризмом.

Опыт боевых действий на востоке Украины показал, что у нас во многих силовых структурах — предатель на предателе. Слив любой, даже сверхсекретной, информации производился просто в неописуемых масштабах. Поэтому говорить, что мы сегодня защищены и находимся в полной безопасности, я бы не стал. Хотя, безусловно, в этих органах есть и профессионалы, которые доказали верность присяге.

Агентурная сеть у нас развалена, потому что финансирование этой структуры — либо недостаточное, либо в большей части разворовывается. А агентурная сеть — это ведь основа борьбы с терроризмом. Это же люди, которые находятся в той среде, где террористы готовят свои атаки. Только благодаря работе агентурной сети, мы можем владеть ситуацией.

Кроме того, не забывайте, что у нас силовые структуры в основном заточены на денежные потоки, на борьбу с бизнесом, а не на раскрытие преступлений.

— Это не преувеличение?

— Ответьте себе на вопрос, какая у нас сегодня раскрываемость преступлений в стране?

— Если смотреть по резонансным уголовным делам, то она близка к нулю.

— То есть мы можем сказать, что на сегодня работа Министерства внутренних дел — никакая. Дальше. Что у нас раскрыла СБУ? Практически ничего. Я не говорю, что пора начать охоту на ведьм. Нет. Но вести работу по предотвращению развития иностранных агентурных сетей на нашей территории надо. Но если у нас в центре Киева могут взорвать офицера службы Главного управления разведки Минобороны и не найти, кто, почему и как это сделал, то, извините меня, где эффективность? Я вот о чем говорю.

— И, тем не менее, насколько сложно подготовить крупный теракт в Киеве или в любом другом нашем городе-миллионнике? Например, взорвать дамбу? Или электростанцию?

— Такой теракт очень сложно устроить, и это хорошая новость. Возьмем, например, условное разрушение плотины Киевского водохранилища. Во-первых, нужно знать всю карту сооружений. Нужно же правильно заложить взрывчатку. А это не один и не два килограмма, а примерно полтонны, чтобы все взлетело в воздух с самыми тяжелыми последствиями. Эта взрывчатка должна быть правильно заложена, в правильных местах…

— Но это мы говорим о террористах, которые придут со стороны. А если завербовать работника плотины?

— Тогда надо завербовать хотя бы треть коллектива, который будет таскать эту взрывчатку, закладывать ее в нужные шурфы и, кроме того, прокладывать проводку. Потому что взорвать дистанционно эту взрывчатку внутри помещения, построенного из железобетона, нереально. Железобетон не позволяет радиоволнам распространяться.

То же самое — метрополитен. Подготовить крупный теракт не получится. Там довольно большое количество камер. Хотя не исключаю такой опасности, ведь есть куча технологических отверстий, такие как, например, вентиляционные шахты, которые выходят на поверхность. Мы не очень хорошо знаем, в каком они состоянии, кто их охраняет и как они закрыты.

«Сегодня в России очень плохая ситуация с армией. Не хватает людей»

— А если Россия захочет военным путем взять Киев? Сколько времени понадобиться, чтобы войти в столицу Украины?

— Нисколько…

— В смысле?

— Сегодня очень плохая ситуация в вооруженных силах Российской Федерации. Пропаганда — да, мощнейшая. А вот с человеческими силами у них в армии плохо. Как подтверждение моих слов: в России Государственная дума разрешила отправлять «срочников» в горячие точки, в том числе и в Сирию. Это говорит о том, что контрактников, желающих поехать пострелять «укропов» или сирийцев, уже не хватает. Это раз. Второе. В январе этого года первая сессия Госдумы ужесточила штрафы и наказания за уклонение от воинской службы. То есть военкомы у них бегают и ловят призывников. Самый главный ресурс для проведения наступательных действий — люди. А потери при наступлении гораздо больше, чем при оборонительных действиях.

Обратите внимание, что группировка войск вокруг наших границ с 2015 года и по сегодняшний день — это, по нашим оценкам, 83−85 тысяч российских военнослужащих — не изменилась по количеству. Не стала больше. Потому что у россиян нет ресурса. Они с трудом за три года с 2015-го по 2018-й развернули одну дивизию — 10 тысяч человек. Она стоит сейчас вдоль нашей границы от Шахтинска на север. Ну стоит у них 250 танков Т-62 под Шахтинском под открытым небом в поле. Этим танкам 50 лет и больше. Они новые, то есть еще не были в эксплуатации. Но не модернизировались. Я предполагаю, что их готовят для переброски в Сирию, где после разделения страны и ухода оттуда американцев россияне получили второй Афганистан.

— Может быть такое, что Путин теперь сосредоточится на Сирии и отстанет от нас?

— Нет. Он будет воевать на несколько фронтов. Для России потеря Украины — это потеря имперского статуса. Еще в 1917 году Ленин говорил: «Наша главная задача — захватить Украину». Россиянам без нас никак. Если в вопросе газотранспортной системы мы встанем в позу, они в Европу будут поставлять газ ведрами.

…Я часто езжу мимо станции Киев-Волынский. Там каждый день стоит пара железнодорожных составов РЖД. Украина могла бы перекрыть участок железной дороги, однако это не делается, ведь есть те, кто лоббирует такие вопросы.