"НАБУ - это фактически последняя надежда Украины", - розмова Бутусова з директором бюро Ситником

Директор Національного антикорупційного бюро України Артем Ситник розповів про перші результати роботи НАБУ, про структуру Бюро і про те, як проходив конкурс з відбору детективів. Про перші гучні справи і про те, які цілі ставить перед собою Антикорупційне бюро він розповів у інтерв'ю Цензор.НЕТ, передають Патріоти України.

КАК УСТРОЕНО НАБУ И КТО СТАЛ ДЕТЕКТИВАМИ

- Какое количество государственных служащих 1-го и 2-го ранга являются "клиентами" НАБ, по которым вы должны проводить расследования?

- Это примерно 22 тысячи должностных лиц. Наша аналитическая служба детализирует эту информацию. Дело в том, что в зону нашего внимания входят не просто люди, занимающие определенные должности, но и сотрудники силовых структур, имеющие определенные звания. Например, все генералы, независимо от должности, находятся в категории лиц, возможная коррупционная деятельность которых находится в компетенции НАБ. Все судьи - а это более 8 тысяч. Все главы областных и районных госадминистраций и их заместители.

- Какие первые результаты работы антикоррупционного бюро, какие настроения? Что уже удалось сделать?

- Самое главное достижение - это запуск работы всех основных подразделений НАБУ. Когда я был назначен на должность, я, честно говоря, не рассчитывал, что до конца 2015 года мы сможем запустить работу оперативно-технического управления, пускай и не на полную мощность, но создать рабочие места, которые позволяют снимать информацию с каналов связи, создать подразделения, осуществляющие визуальное наблюдение за подозреваемыми.

Думал, в лучшем случае это удастся сделать в апреле 2016 года. Но благодаря усилиям и моим, и заместителей, которые отвечают за это направление, оперативно-техническое управление создано, эти подразделения работают. Мы хотим выйти на 100%-ное формирование Центрального аппарата управления где-то к апрелю. В связи с тем, что сотрудники проходят полную проверку, то не все еще назначены. На сегодняшний день работают 320 человек. С 4 декабря нами возбуждено и расследуется более 70 уголовных производств.

Второе - это создание управления специальных операций. Это очень важное направление, потому что в условиях наводнения страны оружием, в условиях, когда каждого коррупционера охраняет чуть ли не личная армия, без силового прикрытия детективов, которые проводят операции по задержанию, проводят обыски (которых уже более 40), мы не сможем осуществлять эффективные следственные действия. Сейчас это подразделение создано, проведены соответствующие закупки, оно полностью экипировано.

Где-то какие-то закупки подвергались критике, но если говорить о стандартах НАТО - до них далеко (там намного дороже), но бойцу специального подразделения дано полностью все оборудование, которое позволяет ему выполнять свои обязанности (оружие, спецтехника). Подразделение работает, и я рад, что мы успели к началу расследований и не прибегаем к помощи армии.

Сейчас заканчивается вторая волна отбора детективов. Уже отобраны 19 старших детективов.Отбор детективов продолжается. До конца февраля мы хотим выйти на назначения, и, соответственно будет уже не 70 детективов, а, в зависимости от результатов конкурса, 150-200. Это будет тот ресурс, который, опираясь на силы оперативно-технического управления, управления специальных операций, сможет расследовать не 50 уголовных производств (как сейчас), а намного больше.

Почему этот процесс проходит сейчас? Раньше мы не могли набирать детективов, потому что по состоянию на 1 декабря 2015 года у нас был один антикоррупционный прокурор, и он физически не мог осуществлять надзор за всеми детективами. Как только мы получим процессуальных руководителей (а мы в этой части очень тесно сотрудничаем с Назаром Холодницким, который заканчивает конкурс на процессуальных руководителей; их будет не 12, а 30-50 человек), мы сможем себе позволить больше детективов.

Соответственно, количество уголовных производств будет расти в геометрической прогрессии. Некоторые дела сейчас просто лежат и ждут внесения в государственный реестр расследований только из-за того, что нет ресурса для расследований, но эта проблема сейчас уже почти решена.

И третье: мы во взаимодействии с гражданским обществом смогли провести прозрачный конкурс, запустили систему в очень короткий срок, сделали это на абсолютно новых принципах. Этот конкурс мониторился абсолютно всеми нашими "донорами", западными партнерами, американским правительством, Евросоюзом.

- Кто такие детективы - ведь это новая должность есть только в НАБ?

- Детектив это объединение должностей - оперативный работник и следователь. Если, допустим, в Генпрокуратуре работает оперативная группа из 4 следователей, то это означает, что их сопровождает около 10-15 оперативников. У нас нет такого понятия. Мы не обращаемся к другим службам. А если обращаемся, то только для того, чтобы провести какие-то технические мероприятия, которые пока не можем проводить сами. Нагрузка большая, но у ребят глаза горят.

Изначально мы хотели выдвинуть единственное требование к кандидатам на должность - высшее юридическое образование. Но с учетом того, какие люди проходят по делам - депутаты, министры - добавили еще 2 года опыта работы, чтобы быть готовым к общению с этими людьми.

На первый конкурс к нам подалось 2700 кандидатов, было очень много сильных ребят. Они прошли 5 туров конкурса. К стадии собеседования было допущено 211 человек, из них было отобрано 70. Они прошли полиграф, после чего были назначены. Средний возраст детективов 25-26 лет. Фактически это представители всех регионов Украины. Некоторые из них работали в районных или областных прокуратурах, кто-то вообще не работал в органах.

Достаточно большой процент людей не имеет следственного и оперативного стажа, поэтому мы для них проводили тренинги, они посетили школу ФБР - были на стажировке в США. Эти ребята - достаточно сплоченный коллектив, который понимает свои задачи в НАБУ. Это фактически последняя надежда Украины - если и мы с коррупцией ничего не сделаем, то это очень большая угроза для государства.

- Скажите про личный состав, про мотивацию, уровень зарплат. У вас ведь структура полностью, кроме трех ваших замов сформирована, на конкурсной основе. Насколько этот тотальный конкурсный подход оправдан?

- Отношение к этому конкурсу у меня менялось по ходу работы. Сейчас 100% могу сказать, что это очень позитивный опыт, который дает хороший результат. С одной стороны - очень сложная структура конкурса. Мы не просто включаем общественность в конкурсную комиссию, мы еще и проводим конкурс на формирование гражданского совета, потом они нам делегируют 3 человек в конкурсную комиссию, только потом мы начинаем конкурс.

4 этапа конкурса - во-первых: теоретические знания, во-вторых, тестирование общих способностей, в-третьих, психологическое тестирование. Потом результаты трех тестирований попадают на стол конкурсной комиссии и она проводит собеседование с учетом этих тестирований - это четвертый этап отбора. Параллельно идут проверки по базам СБУ, МВД. Затем комиссия принимает решение о победителях. Полиграф - только после того, как определен победитель. По сути, это пятый этап.

- Некоторые говорят, что в отборочных комиссиях общественность представляют непрофессионалы...

- Я могу возразить на это. Во-первых, есть люди в комиссии, которые могут оценить профессиональные качества. Например, Гизо Углава, он приехал из Грузии и абсолютно незаангажирован. Он был замом генерального прокурора Грузии, имеет большой опыт расследований. И он в состоянии оценить профессиональные качества кандидата.

Но нам же важно оценить и моральные качества - готов ли кандидат, есть ли у него такие моменты в жизни, которые ему не позволяют работать в бюро. И вот над этим работают представители общественности. Они мониторят их по открытым базам, "гоняют" в ходе собеседования по декларации о доходах. На втором этапе, например, проверяется способность мыслить в стрессовой ситуации. И я видел, как люди, которые волновались, не сдавали этот тест, а те, кто взял себя в руки, - сдавали.

Это важно. Он задерживает министра, подбегают нардепы, кричат. Ситуация стрессовая. И как он себя поведет? Психологическое тестирование - исследуем способности кандидата: может ли он быть лидером, какая у него коммуникация... Получив всю информацию, члены конкурсной комиссии опять же исследуют его еще глубже, и очень много было кандидатов, по которым всплывали неприятные факты, и они просто уходили с собеседования, понимая, что не пройдут.

Этот отбор - не простое испытание для кандидата. Он сюда идет работать в непростые условия. Мне было приятно, что из 70 отобранных кандидатов за 56 проголосовали единогласно, и работники бюро, и представители общественного совета. Потом этот список был выложен в открытый доступ и был проанализирован всеми.

Они получают достойную заработную плату - порядка 35 тыс. гривен (для детективов и аналитиков) и могут сконцентрироваться на работе. Я не скажу, что это ликвидирует коррупционный риск, но риски эти минимизированы. Кроме того, мы можем конкурировать на рынке труда за хороших специалистов. Это очень важно.

- А относительно руководства бюро? Какие зарплаты?

- По руководству выше оклады. Они тоже в законе прописаны. У меня 60 минимальных окладов. С учетом надбавки за выслугу лет получается около 80 тыс. гривен. У заместителей меньше - около 70 тысяч. Эти суммы несопоставимы с зарплатами топ-менеджеров в частном секторе, но для госчиновника любого уровня - это более чем достойная зарплата. И когда мы ездим обмениваться опытом в страны Евросоюза, США - это уровень зарплаты их госчиновника. Хочешь быть чиновником на Западе - ты будешь жить достаточно скромно.

"КОЛИЧЕСТВО ЗАЯВЛЕНИЙ РАСТЕТ ОЧЕНЬ БЫСТРО, ОСОБЕННО КАСАТЕЛЬНО СУДЕЙ"

- Какие уже сейчас произошли задержания? Какие приоритеты вы видите в этих первых шагах?

- В первую очередь - искоренение коррупции в судебной ветви власти. Я изначально говорил, что у нас приоритеты высшие суды - ключевой элемент коррупции. Что законно и что незаконно - закрепляется судом. Коррупция в судах и отсутствие независимого арбитража делает невозможным конкуренцию экономическую и политическую, убивает у людей надежду на правосудие.

С начала работы мы задокументировали получение неправомерной выгоды четырьмя судьями. Некоторым из них уже сообщено о подозрении. Для начала работы, я считаю, неплохой старт. Ведь за прошлый год всеми органами было выявлено всего 10 судей-коррупционеров. Но меня радует не количество, а то, что после третьей спецоперации количество заявлений по факту вымогательства судьями, увеличилось в разы. Активно пошли заявления и в Антикоррупционную прокуратуру.

- Куда люди приходят с заявлениями?

- У нас есть управление по работе с общественностью, общественная приемная, с которой детективы постоянно в контакте. То есть, если мы видим, что заявление касается подследственности НАБУ, то заводится уголовное производство. Есть люди, которые обращаются непосредственно к детективам

Отдельно хотел бы выделить в качестве приоритета работу над делами о выведении государственных средств через госпредприятия. То, что мы видели в ходе аналитической работы и в ходе расследования, - это просто катастрофическая ситуация. Через госпредприятия выводятся миллиарды гривен. Вчера мною был подписан иск по самому первому зарегистрированному делу - схема по выводу 346,2 миллионов гривен из "Запорожьеоблэнерго". Сейчас это производство находится в стадии привлечения лиц к ответственности и передачи в суд.

Таких дел достаточно много - они касаются крупных государственных предприятий. Суммы там просто колоссальные. В преддверии приватизации расследование этих дел является очень актуальным. Схемы направлены не только на выведение денег, но и на снижение стоимости самих предприятий перед приватизацией. У нас, например, есть несколько производств по Одесскому припортовому заводу, и от успеха этих дел будет зависеть то, что государство не будет продавать его по заниженной цене.

- Для этого ведь нужно и экономическое образование. Какие у вас аналитические подразделения?

- Во-первых, часть детективов имеет опыт расследования дел в сфере экономики. Кроме этого, к достижениям относится создание аналитического подразделения. Оно небольшое - 35 человек, но мы реализовали право доступа к базам государственных органов (Министерство юстиции, МВД, Государственная фискальная служба). Детективы в этот отдел брались с экономическим образованием, со знанием английского языка, стажировавшиеся за рубежом.

Эта служба построена, основываясь на опыте моем и первого заместителя, который мы получили при визите в Лондон. Там работает такая аналитическая служба, и мы многое переняли у них. То есть у нас есть отдел, который занимается выявлением неправомерной выгоды и внесением фиктивных данных в декларацию. Сейчас мы обрабатываем колоссальный объем информации в части судей и народных депутатов.

- По Администрации Президента, Кабмину тоже работаете?

- В первую очередь, мы работаем по тем субъектам, которые подследственны НАБУ. Мы анализируем их декларацию, имущественное состояние, могут они пояснить свои расходы, или нет. Например, досье по судьям будут использованы, когда будет проводиться судебная реформа и когда будет не только решаться о привлечении или не привлечении судьи к уголовной ответственности, а когда будет проверяться его честность при переназначении на должность.

Когда мы видим, что определенный судья имеет колоссальный автопарк, то это уже как минимум является основанием для заведения оперативно-розыскного дела. То есть три подразделения - детективы, аналитики и оперативно-техническое управление - очень тесно взаимодействуют в этой части.

"У НАС ПОСТОЯННО ГОВОРЯТ О ГРОМКИХ ЗАДЕРЖАНИЯХ, НО О ГРОМКИХ ПРИГОВОРАХ НЕ ГОВОРЯТ".

- Чем уникален ваш аналитический отдел? Какие базы данных анализируются? Что является предметом анализа?

- У нас есть отдел, который анализирует госзакупки, используя открытые и закрытые источники, анализируем тендеры. Они тесно сотрудничают с органами государственного финансового мониторинга. Это первое. Второе - базы Министерства юстиции, база ЗАГСа, реестр имущественных прав на недвижимость, база доверенностей. Мы подключились к базам фискальной службы - таможенный блок, налоговый блок.

И когда не просто берешь информацию из этих баз, а еще сопоставляешь с другими базами (американское правительство скоро передаст нам аналитическую программу, которая будет намного эффективнее обрабатывать эти данные), то по каждому конкретному чиновнику можно будет получать сводную информацию в течение нескольких часов. Всю информацию - что получал, куда тратил, чем распоряжался.

Сейчас интересный ресурс - реестр доверенностей. Когда у чиновника все хорошо в декларации - имущество зарегистрировано, нет расхождения с базами, а по базе доверенностей у него есть в распоряжении счет или банковская ячейка.Т.е счет не на него, не на членов его семьи, и он не обязан отражать его в декларации, но при этом по доверенности он имеет право распоряжаться этим счетом. Мы можем, пользуясь сотрудничеством с финмониторингом, посмотреть - а сколько прошло через этот счет денег. Соответственно, мы можем увидеть то, что не увидели бы, сопоставляя декларацию и имущественные права. Эти ресурсы дают большие возможности для уголовного преследования.

- Ко скольким базам данных госорганов планирует подключиться НАБ?

- Более 100 баз данных.

- И НАБ сможет с помощью современных аналитических комплексов сгенерировать 22 тысячи досье на каждого госслужащего 1-2 ранга, начиная с президента, чтобы взять под контроль их повседневную деятельность?

- Да, это наша цель. Мы сможем определять коррупционные риски среди высших государственных служащих. Мы сможем обеспечивать наших детективов полноценной аналитикой по всей деятельности любого высшего должностного лица, включая членов его семьи и связанных с ними лиц.

- Ого. Это по сути информационная революция, что по сути систематизируется вся официальная информация по всему руководству Украины, и делается рентген-снимок чем владеют и они и связанные с ними лица. То есть даже если они побегут сейчас все перерегистрировать, то все равно следы останутся и попадут в ваши руки. Вы понимаете, что такая информация по всей нашей политической верхушке является просто суперразоблачающей, что такого никто и никогда в Украине не создавал и не такими данными не владел, и что носители такой информации - очень сильно хотят "приручить"?

- Я понимаю, какие большие полномочия нам даны и какую огромную ответственность общество возложило на меня и на НАБ для нанесения системного удара по политической коррупции. И я понимаю риски. Доказать свою эффективность и независимость я обязан делами.

- То есть у нас все прозрачно в стране, все можно увидеть?

- НАБУ недавно приняли в организацию ЕРАС (Европейское партнерство против коррупции ). Туда входит австрийское АБ, литовское АБ и т.д. Возглавляет это партнерство Джованни Кесслер, который был членом комиссии по отбору директора НАБ. И вот когда мы обменивались опытом, коллеги из Литвы сказали: у вас в Украине все намного проще, нам в Литве, чтоб найти преступление, нужно рыть на 3 метра вперед, у вас же все лежит на ладони, бери и расследуй. Проблема в другом - переварить все это. Начать расследование можно и по 500 делам, только 70 детективов этого сделать не смогут.

- Если все лежит на поверхности, то что останавливало раньше от таких расследований?

- Из своего опыта скажу: когда я расследовал дела экономической направленности еще в 2005 году, схемы были намного сложнее. Потому что люди боялись чего-то. Сейчас очень редко какое дело доходит до суда. У нас постоянно говорят о громких задержаниях, но о громких приговорах не говорят. Потому что их нет. Задача не только выявить и расследовать, но и добиться обвинительного приговора, который вступит в силу. И это будет сигналом людям, которые занимаются этими схемами - ребята давайте не будем этого делать, потому что чревато. Синдром безнаказанности, который поразил наш политикум, толкает на то, что воруют фактически в открытую.

- Есть ли у вас сейчас доступ ко всем базам и как этот процесс происходил?

- Могу сразу сказать, что конструктивной в этой части была позиция министра юстиции, который сам предложил подписать соответствующий меморандум и дать нам доступ. Конструктивно к этому вопросу подошел министр внутренних дел. С фискальной службой было немного сложнее: мы постоянно вели какие-то переговоры, переписки, были какие-то несогласованные позиции. Но опять же - глава фискальной службы взял на себя ответственность и устранил все препятствия.

- То есть ваши аналитики теперь могут видеть импорт-экспорт?

- Да, мы можем видеть декларации. Вот сейчас включили налоговый блок, но реестр налоговых накладных мы пока не видим. Это подключается.

- То есть вы будете видеть все то, на чем таможня зарабатывает? И на чем процветает коррупция в Государственной фискальной службе - все операции по возмещению НДС вы будете видеть?

- Да.

- А секретные базы МВД и СБУ у вас есть? Вы можете получить доступ к базам, которые под грифом?

- Благодаря конструктивной позиции того же Авакова, создано наше рабочее место в МВД - сотрудник НАБ, который имеет доступ к гостайне, может прийти и получить ответ на запрос, без письменной волокиты. По закону установлен очень короткий срок ответа на запрос НАБУ - 3 дня. Не ответил вовремя - можешь быть привлечен к административной ответственности. И такой же механизм прямого действия отрабатывается сейчас в СБУ.

- Какая из структур не выполняет ваши запросы по доступу к базам данных?

- Госкомзем - пока нет подключения.

- Обеспечил ли доступ НАБ к своим базам данных Национальный банк Украины, Госказначейство, комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку? Это же ключевой вопрос, ведь главный источник коррупции - вывод денег из страны, движение финансов в банковской системе, рефинансирование коммерческих банков, фиктивные операции с ценными бумагами?

- Совершенно верно. По НБУ пока идут переговоры - подключения пока нет. На очереди казначейство, там чисто технический вопрос. Надеюсь, что решим все технические вопросы по всему финансовому сектору.

- Сколько досье на госслужащих уже проанализировали?

- Счет на сотни идет. Привожу пример. Мне сделали презентацию аналитики по 10 судьям - практически случайная выборка по столице и регионам. Из 10 судей по 9 есть имущество, которое не внесено в декларацию. И это не мелочь, которую можно забыть, а это дома и автопарки.

- Насколько осложняет вашу работу медленное создание Национального агентства по предотвращению коррупции? НАЗК обязано разработать и утвердить новую форму электронных деклараций для высших госслужащих, которая очень жестко контролирует все финансовые доходы и расходы госслужащих и их семей.

- Проблема в том, что Антикоррупционное агентство до сих пор не сформировано. Мы по сути выполняем их функции. Редакция статьи сформулирована так - внесение заведомо недостоверных данных в декларацию, форма которой утверждена законом о предотвращении коррупции. Для того, чтоб эта статья заработала, должно быть создано агентство, которое утвердит эту форму. И это нужно сделать до 1 апреля, когда чиновники подают эту декларацию. Только тогда мы получим эти декларации и сможем использовать этот ресурс. Если не будет определен состав Агентства и они не утвердят форму электронной декларации, то чиновники опять подадут старую декларацию. Мы поднимаем этот вопрос и активно работаем с советом общественного контроля.

Один из способов решения этой проблемы - внесение изменений в закон, но с учетом того, как работает ВР, как тяжело проходит электронное декларирование, у меня есть большие опасения, что до 1 апреля 2016 года эта проблема не будет решена. Отсутствие новых электронных деклараций от НАЗК серьезно замедлит до следующего года анализ коррупционных рисков по всем высшим госслужащим.

- Наши зарубежные партнеры об этом знают?

- Судя по заявлению посла Евросоюза, который сказал, что если вы этого не сделаете, то опять поставите под угрозу безвизовый режим, европейские партнеры этим обеспокоены. Я недавно вернулся из США, где был с Давидом Сакварелидзе по приглашению американского правительства. Опять мы подняли этот вопрос. Они тоже обеспокоены, потому что у них декларация - это святое, это то, с чего начинается госчиновник. У нас же, имея такую статью УК и декларацию, это очень бы способствовало борьбе с коррупцией, ведь тогда чиновники вообще раскрыты для наших аналитиков. Посмотрим, насколько есть политическая воля парламента этот вопрос решить.

АГЕНТУРНЫЙ АППАРАТ И СЛУЖБА ВНУТРЕННЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ

- Расскажите про оперативно-техническое управление. Какие у вас есть технические условия, чтобы вести самостоятельно оперативную работу?

-Это Управление насчитывает более 100 человек. Это два подразделения - оперативно-техническое и управление специальных операций. Они все носят погоны, являются военнослужащими. Специальные звания - от лейтенанта до полковника НАБУ. Задача оперативно-технического управления - по заданию детективов снимать информацию с каналов связи и проводить оперативно-технические мероприятия, например, повесить технику на заявителя, поставить технику в кабинете чиновника, визуальное наблюдение за подозреваемым. Штат этого управления на сегодняшний день сформирован на 75%, закуплен автотранспорт.

Что касается подразделения наружного наблюдения, то оно уже работает. Что касается снятия информации с каналов связи - созданы рабочие места, создан штат, мы можем это делать, но согласно закону, мы это делаем пока только через технические возможности СБУ. т.е. слушаем у себя онлайн, но через СБУ. Сейчас ведутся переговоры, чтобы это делать параллельно еще и через МВД, чтобы был выбор. Ну, и стратегическая задача - получение автономной системы прослушивания. Сейчас, благодаря принятому бюджету, мы проведем по максимуму закупки техники.

- Предусмотрен ли в НАБ агентурный аппарат? Каков бюджет на агентуру?

- Выделены деньги на спецфонд, который можно использовать для оплаты агентов. Агентурная работа - это работа по сбору информации. Агентура - дело наживное. Тут все зависит от детектива. Я уверен, что не у всех детективов будут одинаковые способности к проведению агентурной работы. Инструкция об агентурной работе разработана. Общий бюджет на негласную работу - 47 миллионов. Но это огромное количество статей. Сюда, например, входят возможные взятки, а с учетом тех сумм, которые вымогаются, эти деньги можно потратить за один день.

- А вы можете внедрять своих сотрудников под прикрытием в правоохранительные органы в т.ч. в СБУ, МВД, ГПУ, ГФС, в Администрацию президента, Кабмин, политические партии?

- Отдельно формируется подразделение детективов, которые будут офицерами под прикрытием. Идут тайные конкурсы, потому что это наша разведка, это люди, которые будут внедрены в определенные органы. Очень сложная работа по созданию этого подразделения. Возможности слегка ограничены, с учетом нашего штата - 700 человек. Но оно создается. Если взять британский опыт - там достаточно долго это подразделение формировалось. Это особый склад людей. Это люди, которые ведут двойную жизнь годами, прежде чем внедряются на самый верх коррупционных схем. Фактически курсов в Украине таких нет. А если и есть, то в органах, в которых нам нужно делать внедрение. Когда мы запустим эту службу, сложно сказать, но процесс идет.

- По внутренней безопасности - это важнейший вопрос, ведь ваши сотрудники будут иметь доступ к беспрецедентной по объемам личной информации и информации о жизнедеятельности государства. Какие новшества есть в работе безопасности, и как будет организован контроль за деятельностью самих сотрудников? Доступ ко всем базам данных и расследования по миллиардным кражам создает высокие коррупционные риски.

- Да, есть новшества. Во-первых, обязанности этого подразделения прописаны в самом законе. Это и расследования в отношении НАБУ, если они совершат какие-то коррупционные правонарушения, и мониторинг жизни наших сотрудников. Там конкурс на руководителя выиграл молодой парень, он участник боевых действий в АТО. Это очень специфическая служба. Я ему говорил, что нас будут не любить многие снаружи, а вас будут не любить еще и внутри НАБУ. Первое, что они будут делать - мониторить образ жизни наших сотрудников.

У ВБ есть доступ к личным делам, декларациям, ко всем базам. Они могут заводить дела в отношении наших сотрудников. Но я их в первую очередь сориентировал на профилактику, чтобы не допускать случаев возбуждения уголовных дел. Они разработали порядок мониторинга образа жизни. И второе - проверка наших сотрудников на порядочность, т.е. есть определенные требования в законе, которые не тянут на уголовную ответственность, но свидетельствуют об искренности и порядочности человека. Если детективу стало известно о неправомерных действиях своего коллеги, он должен сообщить об этом и если он этого не сделает - это свидетельствует о том, что он не прошел проверку на порядочность. Положение о проведении проверок на порядочность утверждено, график утвержден, но сами сотрудники не знают, кого и когда будут проверять.

США планируют передать нам не только информационно-аналитическую систему, но и часть оборудования по запуску электронного документооборота по делам, это значительно оптимизирует процесс. Для того чтобы сделать это в масштабах страны, нужно согласие всех органов. Но внутри НАБУ планируем. Любой сотрудник при обращении в систему будет фиксироваться, он сможет посмотреть по своему делу информацию, к которой он имеет право ознакомиться, но все заходы и все обращения также будут зафиксированы. И в случае служебной проверки, все это будет легко обнаружено.

"ПРИШЕЛ МИНИСТР - ДОПРОСИМ. НУЖНО БУДЕТ - ПРИВЛЕЧЕМ"

- Расскажите о ваших первых действиях по судьям. Что удивило? Какие детали? Что там харьковский судья? Говорят, личный судья Кернеса решал все его личные вопросы, так ли это?

- У судьи аккуратно припрятан портрет Януковича в шкафчике. Рядом машинка для пересчета наличных денег. Когда мы показывали фотографию этой изъятой машинки американским коллегам, они никак не могли понять, зачем судье в кабинете такая машинка. Что касается связей с Кернесом - мы это будем проверять. Будем над этим работать.

- Какое количество депутатов, министров к вам сюда ходит?

- Я не веду статистику, но мне приятно, что детективы не реагируют на появление депутата или министра каким-то особым отношением. Пришел министр - допросим. Нужно будет - привлечем. Я знаю, что и министры были, и депутаты, а сколько - не знаю. Во-первых, со мной детективы не согласовывают вызов того или иного лица, если они считают нужным вызвать депутата - вызывают.

- Сейчас самым громким коррупционным делом является дело бизнес-партнера президента, личного его друга, одного и лидеров Блока Порошенко Игоря Кононенко. Ваш детектив сможет вызвать на допрос президента Украины?

- Мы отбирали детективов таким образом, чтобы они могли вызвать на допрос государственного служащего любого уровня.

- Николай Мартыненко - друг премьер-министра, и бывший "любий друг" Порошенко сейчас фигурант расследования НАБ. На какой стадии расследование дела Мартыненко? Какие запросы делались, какова вероятность, что оно дойдет до суда?

- В плане расследования я не могу ответить, что запланировано. Запланировано много интересного. НАБУ не может себе позволить списать это дело в архив, если там будет состав преступления. Если будут доказательства - это дело будет в суде. Если доказать не сможем - публично объясним свое решение. Мероприятия запланированы, контакты со швейцарскими коллегами запланированы, мной подписано решение, согласованное с антикоррупционным прокурором, об истребовании некоторых дел, которые касаются этих обстоятельств и сейчас находятся в генеральной прокуратуре. Работа идет, и мы понимаем, что долго в подвисшем состоянии это дело находиться не может.

Мы в кратчайшие сроки должны дать ответ, есть или нет состав преступления, и почему мы так считаем. Единственная сложность - очень малое количество коррупционных схем, которые расследуются, заканчиваются в Украине. Оффшоры, австрийские банки, Латвия, Швейцария. Большинство дел связано с международной правовой помощью.

Сейчас проводится большая работа по установлению прямых контактов. Например, запланировано подписание меморандума с ФБР. Так как мы запланировали сотрудничество, у нас будет сидеть сотрудник ФБР на постоянной основе, с детективами будет работать. Также ведутся переговоры с австрийским послом. Мы хотим поехать и подписать предварительную договоренность с их антикоррупционным бюро. Потому что Австрия - это огромные транзитные потоки. Мы пользуемся правом прямого обращения., как прописано в законе. Мы не будем ориентироваться на генеральную прокуратуру, мы хотим, чтобы сотрудничество шло напрямую. Большинство наших международных партнеров это только приветствуют.

- Еще резонансные дела. Вот по "Житомирским ласощам". Когда посадят или Пашинского или Лещинского или Бойко?Кто же из них виноват?. В каком состоянии дело? Когда ожидать результаты? Там ведь все достаточно прозрачно.

- Не могу согласиться, что там все так просто. Есть две стороны, которые называют друг друга рейдерами. Задача расследования - поставить точку и сказать: нет, ребята, вот это законный собственник, вот это собственник, который злоупотребил чем-то там, и в силу каких-то манипуляций стал собственником. Я не буду говорить сейчас, кто из них кто, потому что это будет окончательным результатом расследования. Но сложность заключается в том, что стороны используют судебную систему.

Есть ряд судебных решений, которым также нужно давать оценку, чтобы выйти на окончательный вариант. По этому факту возбужден ряд уголовных дел. Каждая из сторон достает какое-то решение суда и говорит, мол, вот же - тут написано, что я законный собственник. Было бы здорово проверить тех судей, которые принимали решения…В стране нет арбитража, и правоохранительные органы должны заниматься вопросами коммерческого арбитража, потому что судебная система не генерирует объективные решения.

- Какие приоритеты какие по первым производствам, открытым в НАБ?

- Судьи, госзакупки и госпредприятия. Что касается госзакупок.. Последние - это "киотские деньги". Когда почти полмиллиарда за какие-то там лампочки должно было уйти. Не ушли, мне кажется, из-за того, что пошел резонанс. Эти закупки мы мониторим. Или, например, огромный бюджет военный у нас - десятки миллиардов гривен. Оставлять без внимания такую сумму нельзя.

- Тоже есть производства?

- Производств еще нет, но определенные наработки существуют.

- Ключевая сфера коррупции - это силовые органы. По ним есть какие-то производства?

- Производств, которые я мог бы публично назвать, нет. Но есть наработки, которые могут выстрелить в ближайшее время. Мы не обходим их вниманием. Это один из наших приоритетов. Я хотел бы отдельно остановиться на службе безопасности. Я уже говорил, что прослушивание мы ведем через них, и документирование их преступной деятельности намного сложнее, чем остальных. Поэтому для нас важно запустить альтернативный канал через полицию.

Позитивный сигнал - после назначения на пост Грицака, количество работников СБУ, которые были привлечены к ответственности, благодаря внутренней безопасности, исчисляется десятками и, думаю, в этой части у нас будет плодотворное сотрудничество. Мы ведем переговоры о сотрудничестве с их внутренней безопасностью, чтобы мы поработали с тем, кто нам подследственен, а это - генералы.

- По громкому скандалу с янтарем, какие есть производства? Там же многолетние мафиозные группировки из местных СБУ, прокуратуры, милиции. Можно ли рассчитывать на результат?

- Не хочу навредить и называть фамилии и дела, которые мы хотим провести. Позитивным сигналом для нас является прекращение банкротства "Укрбурштына", которое банкротилось 8 лет, только из-за того, что у него была задолженность 1,5 миллиона гривен, это смешно.

- А какая прибыльность этого бизнеса нелегальная? Сколько в день, какой порядок цифр?

- То, что я слышал из открытых источников, - старатель на помпе получает 1 тысячу гривен в день. Остальные цифры я хотел бы назвать, опираясь на конкретные материалы дела. Это тысячи долларов, и, к сожалению, это продолжается и сегодня.

- У вас есть программа по защите свидетелей? Вы можете обеспечить им защиту, чтобы это дело хотя бы дошло до суда?

- Я рассматриваю эту проблему намного шире. Надо защитить и детектива, и прокурора, которые ведут это дело. И я благодарен авторам закона об антикоррупционном бюро, которые предусмотрели создание управления специальных операций. Это дало нам возможность создать специальное вооруженное подразделение, задачей которого является задержание подозреваемых, обеспечение безопасности всех участников процесса.

К сожалению, мы ограничены определенными кадровыми рамками, которые установлены законом, но полноценных три взвода у нас есть, и они будут привлекаться по мере необходимости. Мы разрабатываем алгоритм действий в случае возникновения угроз. Есть закон, который предусматривает мероприятия, вплоть до изменения внешности. Сейчас по одному из производств мы поменяли анкетные данные для человека. Хотелось бы иметь больше ресурсов, но даже имеющегося ресурса хватит на первое время. Если мы докажем обществу, что нам нужно больше, возможно мы будем инициировать соответст