Непредсказуемость последствий действий Трампа может сыграть против Путина - Рабінович

Про спецоперації Володимира Путіна з продажу частини компанії "Роснефть" Glencore і катарському інвестфонду і те, чому ініціативи Дональда Трампа небезпечні для РФ, в інтерв'ю ONLINE UA розповів російський фінансист і блогер Слава Рабінович, зазначають Патріоти України. Далі - мовою оригіналу:

— Как бы Вы проинтерпретировали ситуацию с "Роснефтью", учитывая все новые и новые детали сделки?

— У власти в России гебешные чекисты, которые умеют пользоваться только теми методами, которыми их обучали. Они не имеют ничего общего с бизнесом, свободным творчеством и созданием ценностей. Поэтому подбор бюрократии, в том числе и на позиции топ-менеджеров, проходит по принципам фильма "Тупой и еще тупее".

На это все накладываются безграничная жадность и безнаказанность этих людей за их действия. Конечно, "Роснефть", по сути, украли в размере 19,5% причем за счет налогоплательщиков. Поскольку они чекисты, им нужна спецоперация, прикрытие воровства, чтобы была иллюзия отсутствия кражи. Поэтому они изобрели схематоз. Во время этого схематоза они формально друг перед другом отчитывались. Эта работа на камеру — для лохов. Впрочем, после формальных отчетов Сечина перед Путиным, сначала Glencore (швейцарский сырьевой трейдер, — ред) заявила, что все не совсем так.

Потом, когда они заявили о попадании денег в бюджет (было объявлено, что часть "Роснефти" продана за 10,5 млрд евро, — ред), уже итальянский банк Intesa Sanpaolo (считавшийся основным кредитором покупателей доли в "Роснефти", — ред) сказал, что денег не только не давали, но и не провели процесс утверждения кредитных линий. Еще в начале этой истории я написал, что мы наблюдаем спецоперацию по "Роснефти".

— В чем ее суть?

— Фактически напечатанные рубли, то есть эмиссия в размере 600 млрд рублей, была выдана государственным банкам, которым приказали её потратить на облигации "Роснефти". Все это происходило не рыночным способом. Кто же побежит покупать новые долговые инструменты компании, и так уже имеющей неподъемные долговые обязательства и являющейся личным "кошельком" ОПГ Сечина-Путина? "Роснефть" получила эти деньги от облигаций и разместила их, через другой промежуточный схематоз, в "Газпромбанке" и ещё, похоже, в нескольких других российских госбанках.

Далее "Газпромбанк" и некоторые другие российские госбанки стали финансирующей стороной примерно на такие же суммы, которые должны были быть выплачены за приватизацию. Это просто круговорот свеженапечатанных денег, который не имеет ничего общего ни с финансовым рынком, ни с приватизацией, но зато имеет много общего с кражей 19,5% "Роснефти".

После заявлений Intesa Sanpaolo и Glencore возникает вопрос: эти акции "Роснефти", они вообще где, на ком зарегистрированы, и под какими обязательствами они там лежат, в чью пользу? Все эти детали соглашения никто никогда не раскрывал, и это невозможно до конца раскрутить и проанализировать. Однако мы точно знаем, что это абсолютный fraud, мошенничество.

Деталей не видим, что делает этот fraud еще более вопиющим: ведь мы, как налогоплательщики, граждане и участники финансового рынка не имеем доступа к элементарной информации о "приватизации" "Роснефти". Если бы я был регулятором финансового рынка Великобритании и представителем Совета директоров ВР (British Petroleum принадлежит 9,5% акций "Роснефти", — ред), я бы задавал очень много вопросов "Роснефти" по способности компании и далее быть публичной компанией, вправе ли она продолжать листинг своих акций на Лондонской фондовой бирже.

Когда между "Роснефтью" и главным ее акционером — Российской Федерацией — происходит такой fraud, я бы назвал вещи своими именами. Дальше — расследование, административные и уголовные последствия. Соответственно, я считаю, что регуляторы и акционеры "Роснефти" должны задавать достаточно серьезные вопросы, вдобавок к вопросам со стороны российской общественности. К сожалению, российское население — не стейкхолдеры (люди, которые могут влиять на процессы в организации, в данном случае — в РФ в целом, — ред) российского государства, и они молчат.

— Почему?

— Государства, по сути, уже не существует, все превращено в бандитский неофеодализм во главе с Путиным. Независимых ветвей власти не существует, института выборов не существует, сменяемости власти тоже нет. Российское население не отождествляет себя ни с Конституцией, ни с налогами, ни с самим государством.

— Но пополнить бюджет получится этими деньгами?

— Если для российского бюджета критически важен доступ к 10 млрд евро, то понятно, что с бюджетом дела обстоят не очень. Что такое 10 млрд евро в контексте уменьшения Резервного фонда (89 млрд долларов в декабре 2014 года и 31 млрд в декабре 2016-го, — ред) и дефицита бюджета, исчисляемого чуть ли не в полтриллиона рублей ежемесячно? Ну, помогут они этому режиму просуществовать еще дольше, на полгода сверх отведенного...

— Можно вспомнить Андрея Илларионова и покойного Егора Гайдара (министра финансов, а также и.о. главы правительства РФ в начале 1990-х годов, — ред). Егор Гайдар когда-то решал вопрос наполнения бюджета с помощью эмиссии, а Илларионов с ним очень сильно не соглашался. Это было в начале 1990-х годов. У Илларионова тогда не было достаточного политического веса, чтобы переспорить Гайдара. Надо сказать, что 600 млрд рублей — это только часть от всего количества уже напечатанных денег, которую мы можем проследить прямо через этот схематоз.

Те люди, которые стоят близко к станку, мне говорили, что еще летом-осенью 2014 года начали печатать. Также можно вспомнить момент, когда в середине декабря 2014 года рубль был уничтожен действиями Сечина и "Роснефти" — эта история из той же оперы, просто она была всем видна. Станок работает уже два года, просто только в определенные периоды мы на это обращаем внимание.

— Почему же нет большой инфляции?

— Во-первых, из-за того, что после девальвации и при экономическом кризисе в России с каждым месяцем падает покупательная способность населения. В ситуации обвала покупательной способности инфляция подавляется отсутствием спроса на товары и услуги по высоким ценам. Во-вторых, наблюдается очень быстрое сокращение скорости обращения денег в экономике.

Поэтому Путин и его партнёры — Сечин, Тимченко, Ковальчук, Ротенберг и т.д. — могут грабить Россию еще некоторое время. Социальные протесты еще даже, считайте, не начались. Пока просто идет молчаливый процесс обнищания населения в своих первых стадиях угрюмого увядания.

— Приход к власти Дональда Трампа в США, возможное назначение на должность госсекретаря США Рекса Тиллерсона, председателя совета директоров и управляющего нефтяной компании ExxonMobil, могут дать Путину и его окружению новое пространство для политического маневра?

— Ясно, что Путин хотел победы Трампа. Он хотел бы посеять хаос в мире, потому что Путин может продолжать удерживать власть в РФ в ситуации, когда мир находится в наиболее хаотичном состоянии. Больше хаоса в мире — лучше для Путина. Проблема только в том, что хаос имеет опасное качество — может создавать непрогнозируемые ситуации.

Здесь угадать, что на пользу Путина, а что нет — трудно. Например, если Трамп выполнит свое обещание о масштабной дерегуляции нефтяного рынка в США, цена на нефть обрушится. И не потому что в США стали использовать ВИЭ (возобновляемые источники энергии, — ред) дикими темпами, а потому, что американцы стали производить и экспортировать больше нефти. Тогда финансовые рынки, фьючерсные сделки работают в тренде дальнейшего снижения цены на нефть.

Эта непредсказуемость последствий действий Трампа может сыграть против Путина. Если будет $10 за баррель, то что будет с Путиным, рублем, российским бюджетом, доходами домохозяйств и социальной напряженностью? Будет ли Трамп подыгрывать Путину и ослаблять санкции? Возможно. Но Трамп должен будет преодолеть сопротивление Конгресса, Сената и, возможно, Верховного суда США. Может так случиться, что с нефтью у Трампа все получится, а с подыгрыванием Путину — нет.

Недавно я летал по Европе, в каждом самолете брал газету The New York Times. Я, как гражданин США, вряд ли большой поклонник демократов и целевой группы читателей этой газеты. Но нужно отдать должное, New York Times — наиболее читабельная американская газета. Если мыслить только в категориях прочитанного в газете, то вопрос такой: блин, а кого выбрали-то вообще?

Трамп может быстро попасть под импичмент. Возможно, для Путина и такой сценарий хорош, потому что еще больше дестабилизирует США и мировой финансовый рынок. Но я к тому, что предсказать что-то сейчас в мире очень трудно. Путин с его гибридной войной внес серьезный вклад в перестройку мира и вход в такую турбулентность, где предсказуемости становится все меньше и меньше.

— Что будет с нефтегазовым рынком в ближайшие 10 лет, учитывая как новые технологии добычи, так и развитие возобновляемых источников энергии (ВИЭ)?

— Предполагается, что в следующие 10 лет мир пройдет по масштабу такого же технологического прорыва, который был за предыдущие тридцать лет. Если вспомнить 1986 год, когда не было интернета, мобильных телефонов и всего остального, то мир изменился круто. Это означает, что следующие 10 лет будут просто умопомрачительными с точки зрения масштаба и скорости.

Пройти такой путь за 10 лет — это экстраординарная ситуация для постоянно сжимающегося времени, в котором живет современное общество. Есть тренд инвестиций в технологии добычи нефти и газа, что позволяет снижать себестоимость сырья. Это мы уже видим. Например, видим, как развиваются высокотехнологические американские компании, в том числе компании, работающие с ВИЭ. Это значит, что коммерческое применение нефти и нефтепродуктов может существенно измениться не в пользу увеличения потребления.

Каждый год увеличивается доля ВИЭ в производстве энергии. Этот тренд будет еще больше нарастать, по мере снижения себестоимости добычи, развития ВИЭ и средств хранения энергии. Нефть, газ и нефтепродукты останутся как товары, но стратегическими товарами их уже не назвать.

Думаю, падение цен на нефть будет более быстрым процессом, чем процесс ее физического исчерпания в России. Часто обсуждают вопрос: что будет делать Россия после того, как закончится нефть? Этот вопрос теряет актуальность из-за цены, которая обрушится раньше. Российская энергетика не готова к такому повороту событий. Если ExxonMobil, Shell, BP сейчас инвестируют в проекты ВИЭ, то они это делают не зря.

Когда упадет цена на нефть, эти компании будут подготовлены к производству энергии из других источников. Нефтегазовые компании РФ к этому не готовы. Не готова и вся Российская Федерация. Она станет банкротом.