"Эта страна стремится к тупому господству, цель которого не все в ней готовы объяснить даже себе", - блогер про росіян

"Есть одна очень простая история. Два действующих лица. Одна страна отнимает часть другой страны с юга и вводит в эту страну свои войска в поддержку сепаратистских настроений с востока. Эти факты сегодня уже никто даже не пытается отрицать. И, казалось бы, нет проще ситуации для идентификации зла и добра. Но в самую невероятную ложь верят охотнее всего. Ей сочувствуют. Её понимают. Недаром немецкий язык подарил нам политический термин Putinversteher. Тот, кто понимает и принимает Путина", - пише австрійський журналіст Вадим Нагайчук у своєму блозі на сайті Обозреватель, передають Патріоти України.

Но как это можно понять?! Чуть не вскрикиваю я, украинец, знакомый с Россией не понаслышке – более того, воспитанный на стыке русской, украинской и мировой культур, да что так далеко ходить – наполовину русский по происхождению (благо, в Украине отказались от отвратительного понятия “национальность”). Оказывается, что понять еще как можно.

Понять сквозь миф о том, как Россия была где-то на задворках, унижаема и чуть не избиваема злобным Западом, как ее граждане, разбросанные волей судьбы и истории по близлежащим странам, были там угнетены местными национальными правительствами, как, наконец-то, сильный лидер пришел и делает все так, как сделал бы любой сильный лидер на его месте. А не этот весь европейский эстеблишмент, к которому уже даже конкретные политические полюса неприменимы. К современной Европе хорошо подойдет перефразированный анекдот про молоко и сметану: “Это у вас правые или левые?” – “Такое”. Путина тоже сложно измерять по убеждениям, но тем он и прельщает неокрепшие в политической науке умы – он не какое-то там такое, он такой. Один такой.

И тут надо разобраться в вопросе, что же есть Россия для этого самого Запада. Гагарин, водка, матрешка, Горбачев, перестройка, Барышников? Нет, эта картинка отошла вместе с фильм “Гуд бай, Ленин!” и страной ГДР в далекое прошлое. Россия сегодня – это сырьевой гигант с непредсказуемым президентом. Но еще Россия – это, конечно, культура, которую продвигают всевозможные гебешные структуры под прикрытием идей мира и цивилизационного обмена. И если зашла речь о культуре, то грех не вспомнить, кто самый популярный русский автор на Западе.

Конечно, Достоевский. Федор Михайлович Достоевский, гениально описывающий Россию во всей её мрачности и задающий ужасающий вопрос русского преступления – “Тварь ли я дрожащая или право имею?”. То есть, ставящий под сомнение само понятие морали – хоть и убеждающий в конце читателя в торжестве христианских ценностей над сомнениями и, тем более, над преступлениями. Но кому это теперь интересно. В свое время Ницше тоже читался по диагонали – так, что невольно подыгрывал нацистской идее. И вот оказывается, что эпоха Наполеонов не закончилась победой гуманизма и сохранности индивида, а спирально привела нас к русскому преступнику, который имеет право. И этому сочувствуют. И это понимают. И это ужасно в своей парадоксальности.

Понять Путина невозможно без понимания России на более глубоком уровне, чем поверхностное прочтение Достоевского. Для настоящего понимания необходимо эту Россию пропустить сквозь себя. Прожить с ней рядом. Россия – это не сплошная масленица с санями и хороводами. Россия – это сплошное поле отчаяния, которое рвёт на себе дырявую майку и кричит за царя. Это место, где вытесняется направленная на государство не то что сатира, но даже ирония, а вместе с ней и свобода слова.

Думать о том, что эта страна стремится к развитию, захватывая новые земли, значит не знать Россию. Эта страна стремится к тупому господству, цель которого не все в ней готовы объяснить даже себе. Это какая-то зависть к нормальному образу жизни, превращенная в демонстрацию силы. Гопник, зажимающий жертву к стенке – просто потому, что ему кажется, что жертва живет лучше или просто иначе. Просто потому что “сильно умный, да?”.

Пришлось познать Россию. Судьбы насмешкой, волей истории, географическим расположением, вынужденным и невынужденным культурным обменом, родственными связями, языковым дуализмом, постепенным отдалением и, наконец, развязанной не Украиной войной. Это ощущение России живет в нас с детства. И если кому-то вдруг кажется, что он понимает Россию в отличие от нас (или жертвуя нами), то ничего на самом деле он не понимает. Это мы, украинцы, с детства Putinversteher – и мы предостерегаем Европу от недоразумений, связанных с Россией. Раскольников в итоге неправ.

Русский поэт Фёдор Тютчев писал, что умом Россию не понять, в нее, мол, можно только верить. И он не ошибался. Потому все попытки всех Putinversteher ведут к одному большому Putinmissverständnis. Недоразумению вокруг Путина. Европейцы пытаются осознать, проникнуться, но всё ещё подходят к этому с умом. А ум в России уже давно не ценится.