​У Вінниці хворого ветерана АТО, який пішов на фронт добровольцем, посадили за бійку ... семирічної давнини

Патріоти України пропонують матеріал, котрий підготували журналісти газети «Факти»

26-летний боец 81-й аэромобильной бригады Андрей Сарвира с позывным «Санчес», ушедший на войну добровольцем, в родной Виннице был приговорен к пяти годам лишения свободы за драку, которая произошла… семь лет назад. Родные и побратимы Андрея не ожидали такого сурового приговора. Военнослужащего взяли под стражу прямо в зале суда. Сейчас он ожидает апелляции в СИЗО. За решеткой юноша тяжело заболел, дало о себе знать воспаление легких, которое недолечил на фронте. Волонтеры, считающие решение суда необъективным, проводят акции в поддержку бойца и собирают деньги ему на лекарства.

Волонтер днепропетровской организации «Крылья Днепра» Дмитрий Иванов познакомился с Андреем еще во времена Майдана. Однако более тесно парни стали сотрудничать, когда молодой винничанин фактически взялся за обязанности «завхоза» 7-й роты 93-й отдельной механизированной бригады.

— Формирование и обучение батальона происходило в палаточном городке на полигоне в Черкасском. Мы ездили туда с гуманитарной помощью, — рассказал Дмитрий. — Андрей сначала тоже ездил туда волонтером, а потом там и остался. Не скрою, тогда на полигоне попадалась разная публика, нередки были случаи пьянства и наркомании. Но в 7-й роте, состоявшей только из добровольцев, дисциплина была железная. Думаю, именно благодаря «Санчесу» эта рота, единственная из батальона, прошла на полигоне полноценное обучение. Он нашел бойцов, имевших боевой опыт, помог организовать занятия на стрельбище и тактическом поле.

Познакомившись с Андреем ближе, я узнал, что он студент столичного университета имени Драгоманова. Изучает итальянский язык. Отсюда, наверное, и колоритный позывной. У него были блестящие организаторские способности, он многое мог найти, раздобыть. Например, познакомился в поезде с журналистом, который оказался другом телеведущего Сергея Притулы, и попросил о встрече. В результате Сергей Притула подарил роте замечательный американский тепловизор с дальномером стоимостью несколько тысяч долларов.

Мы наладили бытовые условия в палаточном городке, сделали освещение. На полигоне было холодно, многие простуживались. «Санчес» организовал медицинскую помощь, самых больных пристраивал в больницы, доставал лекарства. Ротный командир удивлялся: «Как это у тебя так ловко получается?» Андрей улыбался: «Так я же по профессии метрдотель!» Дело в том, что, помимо учебы, он подрабатывал в столичной гостинице и говорил, что там сотрудников без умения «все организовать» не держат. Кстати, «Санчес» не скрывал, что вынужден часто ездить в Винницу на судебные заседания в качестве обвиняемого по уголовному делу, которое тянется за ним уже семь лет. Именно в связи с этим обстоятельством он долго не мог вступить в ряды Вооруженных Сил, хотя очень стремился к этому.

— У Андрея было волонтерское удостоверение, которое позволяло ему находиться при 93-й бригаде, а также справка об участии в АТО. Мы познакомились, когда его подразделение держало оборону в Песках, — рассказала «ФАКТАМ» днепропетровский волонтер, а теперь военнослужащая ВСУ Ольга Голубева. — Там шли активные бои, и волонтер «Санчес» сражался наряду с другими. Лишь нынешним летом совместными усилиями нам удалось добиться, чтобы мечта «Санчеса» исполнилась — он был зачислен военнослужащим в 5-ю батальонно-тактическую группу 81-й аэромобильной бригады, в роту огневой поддержки. Мы часто приезжали к бойцам, привозили необходимую помощь.

Меня тогда поразило отношение Андрея к животным на передовой. К подразделению, дислоцировавшемуся в полуразрушенном здании, прибилось несколько собак, брошенных местными жителями. Одна сука даже привела щенков. Солдаты подкармливали четвероногих, и собаки «служили», как только могли: поднимали шум при любом ночном шорохе, облаивали приближающихся к позициям незнакомцев и даже… предчувствовали начало обстрелов. Но были и проблемы. Животные часто болели. Бойцы пытались лечить одного песика, который ходил со скрюченной спиной и кряхтел. Только они почему-то решили, что у щенка запор, и напичкали его слабительным, а у него оказалась рана в незаметном месте. Скорее всего, «поймал» осколок или задел растяжку. И вот Андрей убедил нас, девушек-волонтеров, забрать четвероногих с собой и подыскать им хороших хозяев. Мы это сделали.

И во время работы волонтером, и во время пребывания в рядах Вооруженных Сил Андрей был вынужден то и дело оставлять позиции и отправляться на слушания своего дела в Винницу. Друзья рассказали, как Андрей жаловался: «Эти суды создают мне очень много проблем. Приходится все время ездить туда-сюда. Вот и сейчас парни в Песках сидят, а я поехал. Хорошо, что параллельно решаю волонтерские вопросы. Если бы не они, было бы вообще тяжело на душе — оставлять ребят под обстрелами, пока я тут катаюсь по „гражданке“. Но за семь лет я не пропустил ни одного судебного заседания, в отличие от других участников. В этом плане я ответственный человек».

Началось все в 2008 году с банальной молодежной потасовки в центре Винницы.

— Мы тогда встретились с одноклассником и уже возвращались домой, когда навстречу нам попались трое выпивших парней, — рассказывал Андрей Сарвира, когда еще находился на свободе. — Сначала они и сами признавали, что «выпили по чуть-чуть», но со временем стали говорить, что вообще не пили. Один зацепил меня плечом, мы возмутились: «Что происходит?» Они без разговоров стали нас избивать. Подбежали еще пять или шесть их друзей. Двое набросились на моего товарища, третий споткнулся о бордюр, упал. Я тогда вызвал скорую — просто воспитание не позволило убежать. Подходил и к охранникам игровых автоматов, думая, что это милиционеры (у них форма похожая), просил вмешаться. Когда узнал, кто они, попросил их вызвать милицию. Приехали медики и милиция. Нас задержали, а нападавших повезли в больницу. Оказалось, во время драки у одного из них был порезан нос бутылкой — как раз у того, кто со мной судится. Он сын крупного винницкого предпринимателя, владельца местного мясокомбината. Бутылка была только у моего товарища (он нес с собой домой бутылку пива, о чем рассказал в показаниях). Вначале именно он и был подозреваемым под номером один. Потом они переиграли и все решили повесить на меня.

Дело моего друга, который был обвинен в хулиганстве, уже закрыли по сроку давности, он больше не участвует в заседаниях. В моем же случае дело возбуждено по статье «Умышленное нанесение тяжких телесных повреждений», и по сроку давности его могут закрыть лишь через 10 лет после происшествия. Мне приписали нанесение тяжких телесных повреждений и групповое нападение с применением огнестрельного, холодного и специально приготовленного оружия. Свидетели обвинения не скупятся на показания. А из доказательств — только бутылка из-под пива, на которой даже нет моих отпечатков.

На самом деле судьи ищут не правду, а подходящих виновных. Мои родители пытались встретиться с семьей того парня, наладить диалог, чтобы не ломать нам жизнь, ведь мы тогда были совсем молодые. Те ответили, мол, наш сынок молодец, а ваши дети — уроды, и их надо сажать.

Чем занимается мой оппонент по жизни, я не знаю. По-моему, только тем, что судится со мной и пытается меня посадить. В суде, в основном, сидит и улыбается. Подозреваю, что за эти семь лет он сам поверил в свою историю: якобы шел, культурно отдыхал со своими друзьями, а мы на него напали… Я вижу его только в зале суда, и то не часто. То он болеет, то в отпуске за границей, то его адвокат занят чем-то другим. Из-за этого заседания все время откладываются. На третий год следствия на фоне возмущения общества «мажорским беспределом» дело вернули на дорасследование. Потом оно снова вернулось в суд.

— Нас с женой совсем измотали эти суды, — рассказал отец Андрея Игорь Владимирович, с которым мы созвонились накануне рассмотрения апелляции. — Сколько на них уходит моральных сил! Сейчас сын серьезно заболел — сказалось воспаление легких, которое он получил на полигоне в Черкасском и до конца не вылечил…

Мы ведь с женой сначала не знали, что сын стал военнослужащим. Даже не догадывались, что он ездит на передовую. Берег нас, все время говорил: «Так, волонтерствую понемногу, собираю средства для армии». Мы тоже старались передать бойцам какую-то копеечку. Он признался только после публикации в СМИ, где рассказывалось о винницком волонтере, ставшем военнослужащим. Там же упоминалась и его проблема с бесконечным судом по делу о потасовке семилетней давности.

Я готов признать, что это была обычная драка между парнями, лишь недавно ставшими совершеннолетними. В результате потасовки пострадавший получил порез носа. Но, поскольку это повреждение на лице, статью выдвинули серьезную — «Умышленное нанесение тяжких телесных повреждений». Хотя на самом деле в уголовной статье речь идет о «непоправимом уродстве лица». А у потерпевшего сейчас остался совсем небольшой шрам (готова это подтвердить, поскольку видела фотографии потерпевшего в соцсетях. — Авт.). А у сына после драки был сломан нос, врачи констатировали черепно-мозговую травму, множественные ушибы мягких тканей. Естественно, мы тоже написали заявление в милицию на обидчиков Андрея. Ведь это они напали первыми! Но дело закрыли ввиду «отсутствия состава преступления».

— Истец, наверное, предъявил и солидный денежный иск, чтобы компенсировать расходы на лечение и моральный ущерб?

— 65 тысяч гривен. Принес в суд счет из больницы в Чехии по поводу операции на искривленной перегородке носа. При этом винницкий эксперт сообщил, что такие операции бесплатно делаются в нашей городской больнице. По пять—шесть операций в день. Но на судью это не повлияло.

— Суд не проанализировал доказательств защиты, — считает адвокат Валерий Шалагинов. — Обвинение было построено только со слов потерпевшего, а они полностью противоречат данным, полученным во время досудебного следствия. Суд не принял во внимание собранные прокуратурой доказательства — осмотр места происшествия, воспроизведение, очные ставки. Таким образом, мы получили ошибочный приговор.

Накануне участия в финальном заседании суда Андрей в очередной раз вернулся на мирную территорию с передовой. Проезжая через Днепропетровск, навестил в больнице раненого бойца. Поддержал, принес передачу, рассказал новости. Потом увиделся с волонтером Ольгой Голубевой.

— Главная черта Андрея — способность и готовность оказать поддержку в трудной ситуации, — рассказывает Ольга. — Мы долго разговаривали, строили планы на будущее, говорили о политике, положении в армии, моральном и материальном положении бойцов. И он никак не думал, что его могут закрыть в СИЗО. Ведь окончательного решения суда можно было подождать и на воле.

Оказалось, судья рассудила иначе. Подсудимый был отправлен за решетку с мотивировкой «нарушает подписку о невыезде». Хотя того, что он безукоснительно являлся на заседания, в суде не отрицают.