Волонтер в катівнях "ДНР": Правда. Планшет. Зрада

Марина Черенкова, колишній депутат Донецької облради, екс-заступник голови Донецької ОГА, майже місяць провела "в катівнях" так званого "Міністерства держбезпеки "ДНР". Черенкова - одна з засновників групи "Ответственные граждане" (волонтери, що працювали на території Донбасу, яка не є підконтрольною Україні), учасників якої спровадила з тієї території "влада" окупантів. Черенкову за співробітництво з міжнародними організаціями затримала "влада" "ДНР"-івців у січні 2016 року, про їх депортацію з Донбасу стало відомо 22 лютого.

Одну з розповідей Черенкової про катівні " МГБ ДНР" публікують Патріоти України з посиланням на donbass.ua.

"Вернулся мой следователь "Вежливый". Допрос продолжился.

Мы, Ответственные Граждане, уже говорили, что лгать на войне нельзя.

А у меня и не было необходимости в этом.

У "Вежливого" в руках мой планшет. Он спрашивает меня, кто мои соратники.

У нас есть один общий чат в Facebook. В нем пять человек. Евгений Шибалов, Дмитрий Шибалов, Ольга Коссе, Энрике Менендес и я.

Мы обсуждаем в чате наши операционные рабочие вопросы. Иногда шутим друг над другом, иногда откровенно троллим друг друга.

Если прочитать нашу переписку в чате, то можно сойти с ума. У нас есть свой собственный сленг и свои специфические шутки.

Например, "Оля, где твой палец?", - спрашиваем мы иногда. Потому что телефон Ольги Коссе живет собственной жизнью и, согласно своим желаниям, ставит "лайк" в общий чат по поводу и без.

"Вежливый" спросил меня, кто входит в основной состав "Ответственных граждан". Я, не задумываясь, назвала всех из чата.

Понимаю, что это может показаться странным, нелепым и смешным утверждением. Я о предательстве. Наверняка о нас уже все знали.

Но до сих пор я думаю о том, что если бы не назвала имена ребят, им бы не пришлось все это пережить. Семичасовой допрос и выдворение в ночь на нулевой блокпост, который простреливается обеими сторонами.

Но я назвала их имена, понимаете?

С одной стороны, у меня не было вариантов, потому что у "Вежливого" в руках был мой планшет.

С другой стороны (тут можно начинать смеяться, смейтесь громко, не ограничивайте себя) я верила, что сотрудники МГБ во всем разберутся, и никакой опасности нет.

Потом он спросил меня: знаю ли я, где они живут?

Я не знала. Это может показаться удивительным, но за всю войну мы собирались только у меня на квартире. Я никогда не была дома у ребят и не знаю их адресов.

"Вежливый" мне сказал, что Энрике Менендес уже написал в Facebook, что все "Ответственные граждане" покинули территорию и бросили меня.

Естественно, я не поверила. Просто знала, что такого не может быть.

В: Марина Анатольевна, Ваших коллег уже нет в Донецке.

Я: Нет, они в Донецке. Уверена в этом.

В: Еще вчера уехали. Энрике Менендес написал об этом.

Я: Вы это лично читали?

В: молчит.

Я: Давайте проверим? Дайте мне телефон, и я позвоню им. Только скажите мне, что Вы от них хотите? Они все молоды, и я бы не хотела, чтобы ваши сотрудники их пугали.

В: Мы просто поговорим с ними. Ничего не случится. Не волнуйтесь.

Я: Хорошо. Давайте телефон.

В: Только, пожалуйста, очень точно скажите, без лишних слов. Один звонок. "Я в МГБ. Не могли бы вы все подъехать, чтобы рассказать о деятельности Ответственных Граждан".

"Вежливый" дал мне телефон, и я позвонила Жене Шибалову.

Думаю, что Евгений Шибалов сам должен описать наши отношения, и сказать, почему я первому звоню ему.

Говорю с Женей по громкой связи.

Я: Жень, привет.

Ж.Ш: Привет, Мать.

Я: Женя, а вы где сейчас все?

Ж.Ш: Мы все работаем по маршрутам, Мать, а что? (Вот это Женя Шибалов, чтобы вы все понимали. Небо может рухнуть на землю, может вокруг быть наводнение и цунами, но Женя поедет работать в самом пекле, довозить лекарства и другую помощь)

Я: Жень, ты можешь всех обзвонить и попросить, чтобы все приехали в МГБ?

ЖШ: Да, Мать сейчас все будем, а адрес какой?

Голос у Жени спокойный, человек работает. Мне даже стыдно стало, что все пашут, а я тут сижу.

"Вежливый" называет мне адрес, я говорю его Жене и кладу трубку.

Потом прошу еще раз "Вежливого", чтобы не напугали ребят и дали им со мной увидеться, потому что для них это важно. Важно увидеть меня.

Отвечает мне, что да, конечно, даст. Что все скоро закончится и что все будет хорошо. Звонит кому-то, выходит из кабинета и просит меня пройти за ним.

Меня ведут по коридорам, заводят в какую-то комнату. Я сажусь на стул и жду.

Ждала я долго. В комнату заходили разные люди. Спрашивали меня, а правда ли, что я была заместителем губернатора. Рассматривали меня (беспардонно пялились – это более точно), улыбались и уходили.

Потом зашло двое мужчин. Я их не видела раньше. Сказали мне выйти с ними.

Мы вышли на улицу, меня посадили в "Митсубиши Паджеро". В грубой форме приказали нагнуть голову ниже колен и повезли.

Я вернулась в подвал. Зашла в клетку. Легла на грязный матрас. Отвернулась к стене.

Остановилось время. Мысли. Остановилось все.

До меня дошло окончательно. Мне солгали в третий раз.

Ложь как густая и липкая жидкость, а я в ней.

Мне не выбраться.

Я не умею работать в таком формате.

Просто не знаю, как с этим работать.

А вы знаете, как работать с ложью?

Поэтому я оставила и надежду на лучший исход.

Почему оставила надежду?

Ответ на этот вопрос ответ дал Пётр Яковлевич Чаадаев давно.

"Ничто так не истощает, ничто так не способствует малодушию, как безумная надежда" - это его слова".