"Запад проявлял полное понимание интересов россиян и сотрудничества с РФ на постсоветском пространстве. Россия сама это прервала", - Портніков

Про україно-турецькі відносини, про карабаський конфлікт і вплив Росії на пострадянському просторі розповів Yenicag.Ru український журналіст і публіцист, оглядач радіо «Свобода» і постійний автор аналітичних статей в українських і російських виданнях Віталій Портніков. Патріоти України пропонують вам ознайомитися із матеріалами цієї бесіди мовою оригіналу.

— Как вы оцениваете влияние России на постсоветском пространстве?

— Надо разделить это на несколько периодов. Был период с 1991 до 2001 года, когда в России считалось, что само собой произойдет воссоединение бывших советских республик вокруг нее. Был период «наращивания мускул» с 2001 года по 2008 год. И период с 2008 года, когда Россия стала готова защищать свои интересы на постсоветском пространстве военным путем. Но после 2014 года, когда Россия напала на Украину, этот процесс ослаб, потому что она поняла, что будет расплачиваться экономическими санкциями, ухудшением своего экономического положения и изоляцией. Мне кажется, сейчас говорить о том, что Россия будет проводить активную политику на постсоветском пространстве и станет лидером среди этих государств не приходится. Вокруг нее объединяются страны, которые хотели бы иметь какую-то финансовую помощь от России, но после 2014 года возможности России оказывать помощь своим сателлитам очень серьезно уменьшились, и с дальнейшим уменьшением этих возможностей будет и уменьшаться ее возможности на постсоветском пространстве.

Даже если предположить, что Россия будет стараться военным путем удержать свое влияние на постсоветском пространстве, то она просто не сможет их прокормить. Я думаю, что это понимают как в Кремле, так и те страны, которые являются сателлитами России. Запад был огорошен российскими действиями и в Грузии и затем в Украине, потому что для Запада было очевидно, что для России страны постсоветского пространства являются странами российских интересов и никто с этим никогда особо не спорил. Более того, считалось, что подписание Ассоциативного соглашения поможет экономическим отношениям Запада с Россией и рядом государств.

Велась дифференцированная политика. Например, Латвия, Литва, Эстония, которых считались частью западного мира, были легко приняты в ЕС и в НАТО, а в отношении Украины и Грузии была совсем иная политика и никто не спешил с интегрированием Украины и Грузии с ЕС и другими западными структурами.

В этом смысле можно говорить о том, как раз Запад проявлял полное понимание российских интересов и сотрудничества с Россией на постсоветском пространстве. Россия сама это прервала. Никто не ожидал, что Россия будет действовать с применением силы и введение регулярных войск.

— Как вы оцениваете карабахский и донбасский конфликты и ожидаете ли вы обострения в этих конфликтах?

— Я считаю, что тут есть как очевидные аналогии, так и очевидные различия. Прежде всего, карабахский конфликт это конфликт между Арменией и Азербайджаном и уже во вторую очередь, конфликт в котором участвует Россия, а конфликт на Донбассе – это конфликт, где напрямую участвует Россия.

С другой стороны, надо понимать, что карабахский конфликт – это этнический конфликт, и он идет четко по этнической границе и, к сожалению, эта линия противостояния ВОЗНИКЛА не только на территории самого Карабаха, это еще и линия противостояния непосредственно Азербайджана и Армении и Арменией и Турции. Все это весьма печально потому, что данный конфликт не дает всему региону развиваться и созидать. На Донбассе ничего подобного нет, потому по обе стороны линии соприкосновения люди одного и того же этнического происхождения и тут используется скорее идеологический аспект, причем мифологизированный. Это идеологическая оккупация территорий.

Еще один момент различия между Карабахом и Донбассом - это то, что граница между Азербайджаном и Карабахом закрыта и Азербайджан не воспринимает жителей Карабаха в качестве собственных граждан и все эти люди являются гражданами Армении, а граница между Донбассом и Украиной открыта, и они считаются гражданами Украины. И Украина рассматривает возвращение этих территорий без какого-либо изменения их этнического состава.

Что же касается обострения, то я не считаю, что сегодня России выгодно обострять ситуацию на Донбассе. Потому что обострение создает ненужное напряжение между Россией и Западом и не усиливает позиции России в самой Украине, и я бы сказал даже ослабляет и не дает возможности распространять свое влияние на другие регионы Украины.

Что касается Карабаха, то этот конфликт всегда использовался в качестве влияния на Армению, так и на Азербайджан. И любое обострение тут, оно требует посреднических усилий России в той конфигурации, в которой сегодня существует и тут перманентное обострение сложнее, чем обострения на Донбассе.

— В последнее время мы наблюдаем за сближением Турции и Украины. Как вы оцениваете сближение этих стран, и какие результаты могут дать это сближение?

— Любой разумный человек, который смотрит на геополитические связи своей страны, хотел бы иметь хорошие отношения с такой страной как Турция, с ее экономическим потенциалом с ее региональным влиянием. Но с другой стороны, мне кажется, что самой Анкаре надо четко определиться со своей внешней политикой . Понять, какую именно политику она проводит и на кого она ориентируется в своих внешних расчетах и планах. Это важный момент, о котором нужно сказать.

Я думаю, что нужно вспомнить конфликт с Россией, а затем примирение с ней. Отношения между Эрдоганом и Путиным активны, но их взаимодействие пока не увенчалось успехом. Украина не участвует в тех процессах, в которых участвуют Турция и Россия. Это и сирийский конфликт, и вовлеченность в процессы в Южном Кавказе. Так что для того, чтобы интенсивно развивались не только экономические, но и политические связи между Киевом и Анкарой, нужно не только желание Киева, нужна и позиция Анкары, понимание ее политики в регионе.