"Коли ми вийшли з ДАПу, над нами Бог в цей момент провів рукою - ми усі вижили", - розвідник про бої за аеропорт

Росія поводиться так само, як в Грузії, Чечні - їм потрібно показати своє "я", показати, що ми всі - дрібниця, а вони - це міць, але не вийде.

Максим Сильницький. Фото: Цензор.НЕТ.

Крім загибелі хлопців, найскладніше на війні, коли тобою командують некомпетентні люди. Хтось сказав чудову фразу: "Що може бути гірше бездіяльного розумника? Дієвий дурень". Своїми міркуваннями та спогадами про війну на Донбасі із журналістом "Цензор.НЕТ" поділився розвідник Олег Сильницький, передають Патріоти України та пропонують далі ознайомитися із цим матеріалом мовою оригіналу.
Я одессит, но живу в Киеве. История моего позывного тянется еще с 93-го года, когда участвовал в грузинской войне - там звали Максимом. Мы ехали туда под вымышленными именами и фамилиями. Ну вот ко мне Макс и прилипло, да так, что я потом, когда приехал домой, то по инерции со всеми, с кем знакомился, представлялся Максом. Даже родные и близкие меня так называют.

Учился я в рязанском парашютно-десантном училище. Оно при Союзе было единственным такого рода. Я был военным, но потом ушел из армии и вступил в организацию УНА-УНСО, и в большинстве войн участвовал уже от организации. Прошел Афганистан, Приднестровье, Югославию, Грузию – 3 кампании, Чечню, Ближний восток и вот сейчас здесь. Если суммировать, то за моими плечами 9 лет войны. А в промежутках я работал в охранных службах.

Основная разница между теми войнами, в которых я был, и этой в том, что эта война идет на моей земле. Это война, за которую у меня очень болит сердце. Тут гибнут мои сограждане, поэтому для меня это очень личная война.

Я был на Майдане почти с первого дня. И для меня никогда не было новостью, что наша армия к войне не готова. Я видел, что с ней делали, как ее цинично, нагло и систематически уничтожали. Вообще, все, что касается армии - это очень больная тема, потому что для меня это, как что-то родное.

Когда люди с Майдана начали уходить в добробаты, я понимал, что к боевым действиям они совсем не готовы. Мне самому хотелось идти вперед, но один погоды не сделает – и я начал готовить группы. Сначала ко мне обращались через Игоря Мазура (Тополю), а потом начали напрямую – звонили, приглашали тренировать будущих бойцов. Желающих было много, а времени мало, но я мог дать людям хоть какие-то знания и навыки. Обучались под Киевом, в разных местах. А в средине апреля 14-го года я поехал в "Днепр-2", который формировался от ПС. Какое-то время пробыл в этом батальоне, поработал с ними, но вскоре начали формировать наш унсовский батальон – и я перешел в него на должность замкомандира батальона.

Мы формировались на базе 54 отдельного разведбата. И когда уже наши подразделения уходили под Мариуполь, тогда приняли решение создать еще одну роту. Меня оставили, чтоб я эту роту формировал. Мне дали замполита, и как профессионал он был неплохой, но у него был один огромный минус – он уходил в запои, поэтому практически подразделением занимался я один, немного помогала 54ка. В это же время стала формироваться 81 отдельная аэромобильная бригада, у них не было разведроты. Нам предложили пойти туда. Практически бригада еще толком не сформировалась, в ее составе были только взвод ЗУ, взвод связи и наша рота. Позже влился 90-й батальон. 1 декабря 14-го года нас официально ввели в штат. Хотя мы себя позиционировали, как отдельная разведрота.

В составе 81 бригады мы попали в ДАП, в первых числах января 15-го года. До того как мы влились в 81-ю бригаду, у нас было три месяца на подготовку, и я радовался что хоть чему-то успел научить парней. Под ДАПом нашу роту использовали не по назначению, а как штурмовую. А это все равно, что микроскопом забивать гвозди. Рота принимала очень активное участие в боевых действиях, и если считать вплоть до этого года, из нее погибло 7 человек. Потери относительно небольшие, благодаря тому, что люди были более-менее подготовлены. Сейчас она тоже существует, но уже не как унсовская. Из тех, кого тренировал я, в ней осталось, может, 2 или 3 человека, которые подписали контракт.

В январе 15-го года под ДАПом были жестокие бои. Рассказать, что именно мы делали, сложно и нельзя, да и понятно это будет только узкому кругу специалистов, хотя кроме всего прочего, мы корректировали огонь артиллерии, сопровождали колонны в аэропорт. Заводили группы туда и выводили назад, вместе с ранеными. Наблюдали за противником. Делали определенного вида мини-диверсии, то есть задачи у нас были разного плана. Если невоенному человеку сказать фразу "наблюдали за противником", он подумает, что за работа такая? А ведь это часто спасает десятки жизней. И достаточно печально, если к выводам разведки не прислушиваются. Как раз во время событий с 19 по 21 января к нам и не прислушались. Чем это закончилось сейчас знают все.

Когда шли группы по деблокации этого терминала и по вывозу раненых, в машины посадили командиров и водителей-механиков, которые до этого ни разу в аэропорту не были. Группы выехали, но тогда упал сильный туман, и люди заехали совсем не туда, куда надо, а попали прямо на боевиков. И в результате, при высадке с брони наших бойцов просто расстреливали в упор. Были погибшие, пленные.

20 января у нас было две задачи – сделать деблокацию, произвести ротацию и вывезти раненых. Тогда никто не говорил о сдаче терминала, наоборот был приказ удерживать его дальше. Хотя на тот момент в новом терминале наши бойцы держали уже только один этаж и то не полностью.

Мы поделились на две группы по 5 человек. Первая группа получила приказ поехать с подразделением ЗУ. ЗУшка была пристегнута к МТЛБшке, и они должны были заехать к терминалу, открыть огонь, подавить противника и зачистить этаж. Моя группа должна была пробиться к зданию пожарки, которое вплотную примыкало к новому терминалу, затем огнем БМП и личным огнем прикрывать основную группу, которая должна была подойти совсем с другой стороны. И после всего, когда задания будут выполнены, я со своими ребятами, должны были пешком, машина по плану увезла бы раненых, пройти через простреливаемое пространство, дойти до здания метеовышки, отбить ее, захватить и удерживать. Вот такой абсурдный был план.

В итоге три человека из первой группы погибли. Один попал в плен. А один получил ранение. И он сам, с одним автоматом, вышел и добрался к нашим. А мы на подъезде к терминалу попали под обстрел. Снаряд лупанул по башне машины, но скользнул по ней. Задний люк не закрывался. Я сидел самым крайним на машине и держал его, чтоб никто из пацанов не вывалился. БМП подбросило, а выстрел разорвался у меня за спиной.

Вся аппаратура в машине вырубилась, меня откинуло взрывной волной - и я ударился спиной. Машину кинуло на бордюр, перебило колосники. (то, что крутит гусеницы, - ред.). Как механик-водитель вывез нас оттуда на такой побитой машине, непонятно. Мы отъехали от аэропорта, наверное, метров на 800 в посадку - и вот там машина заглохла. Наверное, над нами в этот момент Бог провел рукой - объяснить по-другому это нельзя, все выжили. Мне укололи обезболивающее и отправили в госпиталь. У меня была общая контузия и перелом позвоночника.

Дальше было долгое лечение. В Мечникова почему-то мне не сделали томографию, а только снимок. Но на нем не было видно, что у меня перелом, потому что не было смещения. И сначала мне поставили диагноз "ушиб позвоночника". При этом говорили, что необходимо ходить, и я, закусив губы, ходил - я же хотел поскорее вылечиться и вернуться в роту, но результатов не было. И меня начали кидать по больницам, пока я не попал в Пущу-Водицу, в реабилитационный центр ветеранов войны. И там профессор, подвергая меня разным процедурам для восстановления, не мог понять, почему нет динамики.

Когда мы сделали томографию, увидели, что у меня один позвонок полностью разбитый. Профессор очень удивился, что от того, что я двигался, этот позвонок не сместился, а ведь мог уйти в спинной мозг – и тогда просто отказали бы ноги. Он срочно позвонил в институт нейрохирургии в Киеве и договорился про операцию. Сделали ее в апреле 15-го года. Теперь у меня в спине стоит две пластины. Потом было долгое восстановление, благодаря волонтерам, я поездил по разным реабилитациям. Прогнозов, что не буду ходить, не было, но вот как буду ходить – вопрос. И сейчас я хожу, но с палочкой.

Помню, ко мне, когда я в госпитале лежал, пришла психолог молоденькая такая. А я ей сказал, что девушка, знаете, это уже неизвестно какая война в моей жизни, так что для меня все синдромы уже давно закончились. Вообще, во всех войнах, включая эту, у меня было три ранения и две контузии. Доставалось практически везде, за исключением Приднестровья и Ближнего Востока.

В итоге, мне дали третью группу инвалидности. Давали вторую, но я от нее отказался, потому что хотел вернуться воевать. Пытался несколько раз через свой военкомат вернуться, но меня рубили, потому что знали мой диагноз. Но знакомые ребята помогли мне пойти не в свой военкомат. Там я зашел к хирургу, палочку с собой не брал, старался идти так, чтоб не было заметно, что тяжело. Сказал, что жалоб нет – и 14 ноября 16-го года я вернулся уже в свой унсовский, 131 батальон. Подписал контракт на полгода, приехал, и начал помогать с обучением молодых кадров. У меня есть специальные наработки, мои личные материалы, подготовленные на своем опыте и на опыте своих товарищей, кое-что взято из литературы. Это разработанный мною курс по подготовке разведчиков. И применяются наработки, в зависимости от того, какую группу надо готовить. Помимо этого я занимаюсь боевой работой.

Кроме гибели парней, самое сложное на войне, когда тобой командуют некомпетентные люди. Кто-то сказал замечательную фразу: "Что может быть хуже бездеятельного умника? Деятельный дурак". У нас наверху этого хватает. Ну и бумагами забросали до такой степени, что надо только сидеть и заниматься не боями, а писаниной – это раздражает. Но мне уже поздно строить карьеру, а вот продолжать готовить людей - нет. Даже когда война закончится, это необходимо делать. Мне очень хочется, чтобы наша армия стала действительно не "українською паперовою армією", а настоящей, такой, которая могла бы соперничать с самыми лучшими армиями мира. Ведь у нас боевой дух очень высокий, и люди быстро учатся, нация-то умная. А еще хотелось бы, чтобы к власти пришли люди, которые будут думать не о своем кармане, а о благосостоянии народа.

Касательно врага хотелось бы сказать, что здесь Россия ведет себя так же, как в Грузии, Чечне - им нужно показать свое "я", показать, что мы все мелочь, а они – это мощь, но не выйдет.

Я, как человек, который много воевал, хочу, чтобы мои дети никогда не знали, что такое война. У меня молодая семья, дочке три года. Мне в этом плане очень повезло - моя жена замечательный человек, настоящий друг. Она видела, как я мучился после ранения, когда ребята звонили, а я за них переживал. Она знала, что рано или поздно я все равно пойду назад - и поддержала меня. Дочке все время показывала фотографии со мной, видео. Очень надеюсь, что у меня будет еще и сын. И если он захочет быть военным, я только порадуюсь. Потому что я военный в 6 поколении. И если он пойдет по моим стопам, я передам ему фамильный кортик, который принадлежал еще моему прапрадедушке - он передается от отца сыну.

У меня уже закончился контракт, и пока что я ушел из армии, потому что физически не тяну. Меня зовут инструктором в часть в Киеве, поэтому, скорее всего, что я пойду туда и буду продолжать учить людей. Но если в стране начнется какое-то обострение, то я обязательно вернусь на фронт.

В Україну після потепління увірветься нова хвиля холоду: Синоптикиня розповіла, чого чекати

п’ятниця, 29 березень 2024, 15:56

На вихідних 30-31 березня в Україні очікується тепла весняна погода, подекуди стовпчики термометрів піднімуться до +25 градусів. Скрізь без опадів, світитиме сонце. А з вівторка та середи очікується нова хвиля похолодання, передають Патріоти України. Т...

Прогноз невтішний: Наскільки скоротиться населення України до 2051 року - прогноз демографів

п’ятниця, 29 березень 2024, 14:56

До 2041 року населення України може скоротитися до 28,9 млн, а до 2051 року на 25,2 млн. Причиною усьому є демографічні виклики та загрози. Такий прогноз зробив Інститут демографії та проблем якості життя Національної академії наук України, повідомляє...