Родина бандуристів з відкритим серцем: Потрапивши в сім'ю Бондар, семеро розумово відсталих малюків змогли наздогнати однолітків

У Зінаїди і Петра з Київської області 28 усиновлених та взятих під опіку дітей. Сімейний ансамбль бандуристок отримав Гран-прі Всеукраїнського фестивалю "Талановіті діти України". Про щасливу та багату талантами сім'ю пише видання ФАКТЫ, інформують Патріоти України.

С Зинаидой Бондарь и пятью ее приемными дочерьми мы познакомились на Всеукраинском фестивале «Талановиті діти України», который прошел на прошлой неделе в Киеве. Для его участников были организованы экскурсии в Администрацию президента Украины, музей футбольного клуба «Динамо».

Состоялись обед в ресторане с легендарной гимнасткой Екатериной Серебрянской и поездка в Национальный выставочный центр Украины, где открыта зона развлечений «Зимова країна» с резиденцией Святого Николая.

В фестивале участвовали 120 детей-сирот со всей страны. Он проводился общественной организацией «Талановиті діти України» при поддержке Администрации президента Украины и Государственного управления делами.

«Толчком к тому, что начала брать детей, стала смерть родного сына»

На фестивале «Талановиті діти України» выступил ансамбль семьи Бондарь, самые младшие участники которого — семилетние близняшки Алина и Вика.

Девочки играли на бандурах и пели. Они получили два Гран-при — за вокал и исполнительское мастерство.

— У нас в доме 12 бандур, — рассказала 17-летняя Настя. — По субботам и воскресеньям к нам домой в село Ленинское Сквирского района приезжают преподаватели музыки, танцев, пения, театрального искусства из городов Белая Церковь и Сквира.

Бандуристы занимаются в одной комнате, танцоры — в другой, театр репетирует в третьей… На прошлый Новый год к нам в дом (он, кстати, большой, двухэтажный) пришли посмотреть спектакль дети со всего села. Мы часто выступаем в школах.

— На оплату преподавателей тратим с мужем Петром пять тысяч гривен в месяц, — говорит Зинаида Бондарь. — Помощи на детей, которую выделяет государство (сейчас с нами живут 15 усыновленных мальчиков и девочек), не хватило бы.

Чтобы на должном уровне обеспечить семью, держим большое хозяйство: коров, свиней, птицу. Я не устаю повторять детям то, чему учила моя мама: «Кто не работает, тот не ест». Все у нас трудятся, поэтому не бедствуем. Хотя, конечно, хотелось бы жить лучше.

Дети, например, мечтают одну из комнат оборудовать всем необходимым для занятий спортом. Это требует значительных денежных затрат, которые сейчас мы позволить себе не можем. Были бы весьма признательны, если бы кто-либо взялся помочь с обустройством домашнего спортзала.

Первого ребенка, Олечку, мы с мужем взяли в детском доме в 1998 году. Затем усыновили еще 27 малышей. Многие из них уже выросли, сами стали родителями. Одна из взрослых дочерей живет в Испании, другая — в Москве. У нас на сегодняшний день 16 внуков.

Самому младшему нашему ребенку, Оксаночке, сейчас год и семь месяцев. Мы взяли девочку, когда ей было всего два месяца.

Усыновлять детей в моем роду — это традиция: мама брала в дом чужих детей. Я продолжительное время работала на железной дороге проводницей, то и дело встречала на вокзалах, в поездах малолетних беспризорников. Приглашала их к себе домой поесть горяченького, отоспаться.

— Что было толчком к тому, что вы стали усыновлять детей?

— Смерть в 1997-м родного сына. Ему был 21 год. У нас тогда осталась одна дочь, и я решила взять ребенка из детского дома. Когда пришли туда с мужем и выбрали Олечку, увидели в глазах десятков малышей вопрос: «А как же мы?!» Поэтому удочерением девочки не ограничились.

Стали брать детишек с различными заболеваниями (в том числе детским церебральным параличом, остеопорозом, острым лейкозом), ведь у них в то время практически не было шансов попасть в семьи. У семерых ребят в документах было записано: «Нарушение умственного развития». А когда они попали в нашу семью, то догнали сверстников, закончили школу и получили профессию.

Девочку, которую мы взяли с диагнозом острый лейкоз (рак крови), удалось вылечить. У нее уже родилась дочь. В 18 лет она изменила имя, взяв мое — Зинаида. Так же назвала и свою малышку. Зинами решили стать еще двое моих девчонок. Все дети, которых мы с мужем вырастили, при получении паспорта взяли нашу фамилию — Бондарь.

Многие усыновленные нами ребята попали в детские дома потому, что их биологических матерей и отцов лишили родительских прав. Зачастую в неблагополучных семьях много детей. Мы никогда не разлучали братьев и сестер — забирали всех.

Порой складывается впечатление, что высшие силы отдают на мое попечение детей. Вот пример: однажды сотрудники социальной службы попросили нас с мужем отвезти по одному адресу двухместную коляску для близнецов.

Я увидела, что семья, в которой они родились, бедствует. Кроме новорожденных, там была еще и старшая дочка. Мне так жалко стало эту малышню! Прошло три года, я пришла в детский дом, чтобы взять еще нескольких ребятишек.

Глаза двух близняшек показались знакомыми. Спрашиваю у воспитателей: «Они из семьи, где я была?» «Да, — отвечают. — После близнецов их мама родила еще одного ребенка. У нас четверо братьев и сестер из этой семьи». Я их всех забрала.

Стараюсь, чтобы дети поддерживали связь со своими биологическими родителями, приглашаю их мам и пап к нам. Вот только добиться, чтобы такие контакты стали регулярными, не получается: взрослые не очень-то к этому стремятся.

«Чтобы кормить коров и птицу, нам нужно примерно десять гектаров земли, а есть только 60 соток»

— Когда вы стали многодетной мамой, вероятно, возник вопрос дополнительной жилплощади?

— Именно так. У нас был добротный дом в Белой Церкви (мы, кстати, имели звание почетных граждан этого города) Киевской области. Однако в нем стало недостаточно места для все увеличивающейся семьи.

В селе Ленинское имели хату и хозяйство: держали по 15—20 хрюшек. Мы решили построить там большой просторный дом. Поэтому тот, который был в Белой Церкви, продали. Переселились в село, начали возводить рядом со стареньким домом новый. Денег на это нужно было очень много.

Заработали их сами: завели коров, стали продавать молоко, творог, сливки (у нас в Белой Церкви есть торговая точка). Выкармливали порядка ста голов свиней, около тысячи кур-бройлеров, а также много гусей и уток.

Денег на дом (его площадь 300 квадратных метров) не жалели, только дорогого медного провода для обогрева полов купили целый километр!

Отапливается наше новое жилье газом, теперь с резким ростом тарифов придется платить за него около 15 тысяч гривен в месяц. Это примерно половина суммы, которую государство выделяет на детей. Если не получим субсидию, будет туго.

— Вашей семье помогают благотворительные фонды, предприятия, меценаты?

— Да, но я считаю, что нужно самим зарабатывать. Мне запомнились слова Людмилы Кучмы, супруги президента Украины 1994—2004 годов: «Мы помогаем тем, кто трудится». Людмила Николаевна оказала нам поддержку, в том числе материальную.

Нынешний глава государства Петр Порошенко в начале 2000 годов подарил нашей семье грузовик «Газель». Время от времени помогают известный политик Юрий Кармазин и руководство завода «Оболонь».

Областные власти практически каждый год выделяют путевки в лагерь, расположенный на берегу Черного моря под Одессой. Бывает, со всей Киевской области человек по 300 детей туда отправляют, я езжу с ними на море в качестве руководителя группы.

А минувшим летом при посредничестве благотворительной организации трое моих детей ездили в Италию, гостили в семьях.

— Сколько еды приходится готовить для вашей большой семьи?

— Двадцать литров борща и десятилитровую емкость второго блюда. Плюс мясо, подлива. Готовлю с кем-либо из старших дочек. Чистим ведро картошки (если в меню жаркое, то два). Варим еду на день примерно три часа.

Стоять без выходных у плиты тяжело, поэтому ищу повара. Недавно наняли людей, чтобы кормить коров и свиней.

Встаем мы в полшестого утра. Муж с одной из дочерей идет доить коров, я в это время помогаю детям собраться в школу, техникум: заплетаю косы, кормлю завтраком. Когда все расходятся, остаюсь в доме с маленькой Оксаночкой и 12-летней дочкой, у которой детский церебральный паралич (она не говорит, не ходит, не умеет писать, но хорошо слышит и все понимает).

— Вам приходится платить за учебу детей в техникуме?

— Одна дочь поступила на бюджет, а двоих руководство учебного заведения готово было взять только на контракт. Тогда я поехала в Киев в Министерство образования. Спасибо его сотрудникам — они за пять минут решили вопрос, и всех моих девочек приняли на бюджетную форму обучения.

— Какой у вас земельный надел?

— Шестьдесят соток, а нужно бы десять гектаров. Местная власть на просьбы выделить землю отвечает, что помочь в этом вопросе не может. Есть участки, которые некому обрабатывать: работавшие на них люди умерли, а их дети живут в городе или в другом селе. Мы берем эти наделы в аренду. Ухаживаем за землей так, что ни единого сорняка на ней не найдете.

Поэтому очень обидно, когда владельцы заявляют: «Решили, что со следующего сезона будем сами садить и сеять. Вам придется подыскать другое поле». Так что нехватка своей земли — это сейчас для нашей семьи один из самых острых вопросов.

Нам нужны значительные площади для выращивания люцерны на корм скоту. Как говорится, у коровы молоко на языке: как ее покормишь, столько молока получишь.