"Самое тяжелое в работе - когда люди или животные под колеса попадают, или О чем машинисты поездов не рассказывают пассажирам", - блогер

"Заглянуть в профессию изнутри - такое удается нечасто. Нам это удалось, мы взяли интервью у машиниста тепловоза Андрея, ему 34 года из них он 13 лет отмахал на товарняках и пассажирских поездах. Работу свою любит, хотя часто матерится - говорит, об этой профессии по-другому нельзя. Об одном попросил: станцию "приписки" не называть", - йдеться у популярному блозі, повідомляють Патріоти України. Цитуємо далі:

"Андрюха единственный в компании даже не пригубил - завтра в рейс, а на «железке» с этим строго. Слово за слово - рассказал, как в их деле все устроено:

- Перед каждой поездкой проходим медкомиссию - пульс, давление, тест на алкоголь, манжетку специальную надевают на палец. Проверяют и после. Медкомиссия на «железке» - вообще как в космос готовит. В основном «по сердцу» люди не проходят. И по зрению. При приеме на работу зрение должно быть сто процентов. А те, кто уже работает, могут и в очках. На пенсию машинисты в 55 уходят.

Смена длится до 12 часов. К этому привыкаешь, но по ночам все равно спать охота. Мы с помощником оба должны быть на ногах - нет такого, что один прилег отдохнуть, а второй ведет поезд. Если задремал - из машинистов в помощники переведут, а то и вообще турнут. Зарплату срежут с 20 до 10 тысяч.

Кстати, все машинисты рассказывают такую байку. На каждый поезд составляется пакет документов - когда прибываешь на станцию, их надо свернуть в трубку и бросить в специальный бункер. Так вот помощник один задремал и спросонок схватил не «трубу» с бумагами, а термос своего напарника и запустил в устройство.

Самое тяжелое в работе - когда люди или животные под колеса попадают. Говорят, косулю давить жалко, а человека страшно. В основном любители музыки в наушниках погибают, наркоманы-самоубийцы. Бабушки любят это дело, потому что плохо слышат. А вот с пьяными, как ни странно, редко имеем дело.

Приходилось ли давить поездом людей? Да! Я только начинал работать не помощником а машинистом, это был неверное 5-6 мой самостоятельный рейс. Произошло это ночью, неподалеку от Запорожья, на нерегулируемом железнодорожном переходе, тепловоз которым я управлял переехал девушку. Экстренное торможение как и в большинстве случаев не помогло, ей было 18, она переходила железную дорогу в наушниках. Я плакал, дошло до истерики, мне было очень жалко ее. От работы меня отстранили на 2 месяца, со мной работал психолог. Но тот день я не забуду никогда...

Все дело в том, что для остановки состава, несущегося со скоростью 100 км/ч, нужно не меньше 800 метров, так что у оказавшихся на путях шансов спастись почти нет. При наезде на человека машинист обязан остановиться, чтобы оказать помощь. Если оказывать ее уже некому, труп нужно убрать в сторону и ехать дальше.

Автомобилисты на переезде - отдельная песня. Лезет, придурок, под шлагбаум, пытается проскочить перед составом, а у него машина полна народу. Тут тоже чаще всего без шансов: применяешь экстренное торможение и уходишь в заднюю кабину, чтобы спастись. Было много случаев, когда локомотивные бригады погибали, сталкиваясь с грузовиками.

Когда я устраивался на работу, ребята рассказывали историю о «безумном поезде». В Полтавской области съехавший с катушек машинист электрички специально повел состав на красный сигнал семафора и чудом не наделал бед. Его остановили, только отключив напряжение в контактной сети. Сейчас проскочить на красный не получится. На станциях сработает стрелка. Не остановишься - локомотив сойдет с рельсов.

Неисправные семафоры - не редкость. На этот случай в кабине локомотива находится резервный семафор, который дублирует показания семафоров на земле - мы их называем «напольные». Если какой-то не работает, от него по рельсам все равно идут коды, которые считывает локомотивный прибор. И мы ориентируемся по нему.

Бывают штатные ситуации, когда ты можешь проехать на красный, но об этом тебе должен сообщить диспетчер. Допустим, надо подтолкнуть стоящий впереди состав, если он сломался и это грозит задержкой рейсов.

У нас есть правило: не оставлять локомотив без присмотра. Даже на стоянке в кабине должны находиться машинист или его помощник. Это чтобы поезд не покатился случайно, ну и посторонние не проникли. Средств обороны у нас с собой никаких - как говорится, «кто с ключом к нам придет, тот от ключа и погибнет». Пока, слава богу, не от кого было обороняться. Разве только от самих машин, на которых работаем. Помните страшилки про гроб на колесиках? На железной дороге я узнал, что это такое. Срок службы локомотива - 30 лет, а у нас почти половина 35 и больше ходит. На них смотреть страшно - разваливаются буквально на ходу, приходится постоянно их латать".