Колись Верхня Вольта, а тепер Гвінея: Росії знайшли нове африканське порівняння

Попри те, що показники ВВП і промислового виробництва, як вважають у відомстві, будуть рости більш ніж на 2% щороку аж до 2020-го, громадяни РФ на своїх гаманцях цього економічного дива практично не відчують, передають Патріоти України. Далі мовою оригіналу.

В этом году, согласно прогнозу МЭР, реальные располагаемые доходы населения увеличатся всего на 1,2%. В следующем году рост ускорится до 2,1%, но затем вновь пойдет на спад и составит 1,2% и 1,1% в 2019-20 гг.

В результате накопленным итогом за 4 года уровень жизни в РФ вырастет на 5,7%, компенсировав лишь четверть от обвала, зафиксированного за последние 38 месяцев, когда доходы в сумме упали на 19,2%.

При заявленных МЭР темпах роста доходов (в среднем на 1,4% в год), чтобы вернуться к докризисным уровням потребуется не менее 10 лет.

Скудные ресурсы бюджета и экономики, травмированных санкциями и обвалом цен на нефть, пойдут не на улучшение жизни, а на инвестиции, следует из прогноза Минэкономики.

Объем капвложений, как считает МЭР, будет расти опережающими темпами по отношению ко всем прочим показателям – на 4,1% в 2017 году, на 4,7% – в 2018-м, а к 2020-му ускорится до 5,7%.

План-прогноз был рассмотрен на совещании у премьера Дмитрия Медведева, “поддержан Дмитрием Анатольевичем” и ляжет в основу планирования бюджета на трехлетку, сообщил на пресс-конференции глава МЭР Максим Орешкин.

Ставка делается на инвестиционный скачок, подчеркнул он, это позволит выйти на рост ВВП в 2,3% даже при условии, что цены на нефть упадут почти на 20%, до 41,6 доллара за баррель – такой уровень МЭР закладывает в свои проектировки на 2018 год.

МЭР излучает оптимизм, но на чем он основан не ясно, говорит экономист ФК “Уралсиб” Алексей Девятов: с начала года инвестиции уже выросли на 4,4%, но это госстройки в виде “Силы Сибири” и Керченского моста, частных вложений нет, в обрабатывающей промышленности инвестиции падают, а рекордный за 3 года обвал прибыли у российских компаний еще больше зажимает финансовые ресурсы.

Попытка закрыть глаза на бедность в стране, где более 20 млн человек имеют доход ниже прожиточного минимума, а 40% жалуются на нехватку денег на одежду и еду, лишает экономику перспектив – с бедным населением осуществить технологический прорыв не получится, говорит Татьяна Малева, директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС.

Власти ошиблись с эпохой: модель, когда дешевая рабочая сила была драйвером роста, работала в индустриальную эру; теперь же, когда стартовал постиндустриальный цикл, робототехника, информационные технологии, биотехнологии, здравоохранение – все это требует совсем другой квалификации и другой оплаты труда, объясняет она.

“И именно поэтому борьба за адекватные доходы граждан – не стремление к соблюдению социальных гарантий, а экономический императив, который прямо связан с экономическим успехом страны”, – считает эксперт.

Усредненная статистика по России ретуширует острые углы и не показывает всей картины: при относительно высоком уровне жизни в столицах в стране есть 15-20 настоящих “зон бедствия”, это огромные территории, по размеру больше многих стран, отмечает заведующий отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН Яков Миркин.

Например, в Республике Тыва валовой региональный продукт на душу населения на 66% ниже, чем в среднем по РФ – 2460 долларов в год на человека, говорит Миркин. Это уровень Бутана, Гондураса или Папуа Новой Гвинеи.