"Народы в России и вокруг нее не принимают, но лишь терпят сложившиеся обстоятельства, пребывая в ожидании "часа икс", - блогер

"Поздней весной 2014-го на Майдане в Киеве я встретился с Гейдаром Джемалем, отцом убитого вчера Орхана Джемаля. Если кто не знает о них - загуглите. Отец и сын Джемали в среде русскоязычных мусульман были лидерами мнений, осмыслявшими для миллионов мусульман происходящие в мире и регионе события", - пише Арсен Жумаділов на своїй сторінці у соцмережі "Фейсбук", передають Патріоти України, та продовжує:

"Встречи со мной Джемаль искал сам. Такая инициатива весной 2014-го меня несколько озадачила: аннексия Крыма разворачивалась стахановскими темпами, а Украинское государство уже несло тяжелые потери на Донбассе. На этом фоне мое недоверие к Гейдару вызывали его вполне лояльное отношение к Путину и его широко известная дружба с Максимом Шевченко, "троянским конем" Кремля в среде кавказских и поволжских мусульман. Также Джемаль - азербайджанец, а значит - шиит, а значит - надо перепроверять степень фанатизма, так как собеседника может заносить в некоторых темах.

Разговор я начал с прямых вопросов о цели встречи, о его оценке действий Путина в Крыму, о его дружбе с Шевченко и его религиозной самоидентификации. К моему удивлению, Джемаль без обиняков сказал, что болеет за крымских татар и желает им успеха в борьбе против оккупантов, что у азербайджанцев, крымцев, как и у многих других народов, общая цель - снести империю. Джемаль при этом рассказывал о своей боли - о Карабахе. Мы много говорили о необходимости объединения тюрков, мусульман в единой работе против общего врага.

По его собственному определению, он не был шиитом - скорее, склонялся к исламу в своем понимании, основанном на первоисточниках. Целью встречи для Гейдара было узнать, насколько крымские татары и остававшиеся в Крыму военные части были готовы оказывать вооруженное сопротивление оккупации в Крыму, это могло бы спровоцировать эффект "домино" - восстания против присутствия "старшего брата" в целом ряде регионов.

Тогда на встрече Гейдар не услышал того, на что, судя по всему, рассчитывал. Я сообщил ему очевидную для жителей Крыма, но удивительную для сторонних наблюдателей новость - у крымских татар не было ни оружия, ни массвого умения с ним управляться, чтобы оказать вооруженное сопротивление оккупантам, оставшись один на один с его регулярными войсками. Военные и правоохранители на тот момент либо изменили присяге, либо выехали на материк.

В тот день я впервые сформулировал ясное понимание того, что народы в России и вокруг нее не принимают, но лишь терпят сложившиеся обстоятельства. И они, эти народы, пребывают в ожидании "часа икс", когда риск будет оправдан перспективами открывающихся возможностей свободной жизни. А до тех пор они будут мимикрировать, рассказывать о величии России, о незыблемости исторических связей, но при этом "держать дулю в кармане". В 2014-м году этим народам показалось, что именно украинцы и крымские татары приблизят этот "час икс"... Иншаллах, все еще впереди.

После той встречи мы больше не виделись. Гейдар умер полтора года назад. А вчера убили его сына Орхана, продолжавшего дело отца. Пусть Всевышний упокоит души обоих. Я раньше не говорил публично об этой встрече. А сейчас в живых не осталось никого, кого подобная публикация могла бы смутить".