"Поняв серьезность претензий Израиля, польская власть начинает выставлять главными ненавистниками евреев именно украинцев", - український письменник

"Для наших соседей Хмельницкий – национальный герой, а для нас тот, который сделал первый аккорд гибели Речи Посполитой", – так заявил премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий, выступая перед жителями Холма в минувшее воскресенье. В свете последних событий упрек можно и даже нужно было бы списать на очередной виток обострения польско-украинских отношений", - пише український письменник Андрій Кокотюха у блозі на сайті 112.ua, передають Патріоти України, та продовжує:

"Оно началось 2016 года после ряда обвинений украинской стороны по поводу трагических событий 1943 года на Волыни. Теперь глава польского правительства решил предъявить к Украины еще более давние исторические претензии, вспомнив восстание украинцев под руководством Богдана Хмельницкого, следствием которого стало образование Гетманщины – независимого украинского государства на исторических украинских территориях, в свое время оккупированных Речью Посполитой.

Однако есть в речи господина Моравецкого одна очень показательная деталь, которая показывает истинную причину упоминания живым польским политиком давно умершего украинского гетмана. Ведь главной темой выступления в Холме была указана история непростых взаимоотношений польского и... еврейского народов на протяжении веков. Украина здесь как бы ни к чему. И с этого места прошу внимания.

Речь шла об отношениях поляков и евреев, проживавших, следует понимать, на территории Речи Посполитой. Польский премьер явно не взял на себя труд напомнить: Польша за это время переживала как взлеты, так и падения. Вплоть до потери государственности на политической карте мира. То есть, определенное время находилась в одном с Украиной положении. Все это время евреи никуда не девались и проживали рядом с украинцами и поляками на территориях двух великих империй – Российской и Австро-Венгерской. И господин Моравецкий вряд ли уточнил, какими на то время были польско-еврейские взаимоотношения. Зато, наметив тему, резко поменял ее. Перейдя к обвинениям Богдана Хмельницкого в уничтожении евреев.

На самом деле глава польского правительства прикрывается украинским гетманом, делая при этом неуклюжие реверансы в сторону государства Израиль. В конце января Министерство иностранных дел Израиля вызвало заместителя польского посла в Тель-Авиве Петра Козловского. Речь шла об обеспокоенности Израилем изменениями к Закону о польском Институте национальной памяти. В Украине его называют "антибандеровским", а в Израиле увидели там покушение на отрицание Холокоста. В частности, недавно подписанный и уже скандальный польский закон запрещает упоминать поляков в контексте Холокоста, что противоречит исторической правде. Не зря же господин Моравецкий в Холме вдруг заговорил о том, что восстание Хмельницкого, цитата, практически сравнивается с Холокостом. А самого украинского гетмана кто-то даже поставил в один ряд с Гитлером.

Происходит процесс, который в разговорной речи определяют словосочетанием "перевод стрелок". Поняв серьезность претензий влиятельного государства Израиль, официальная польская власть начинает выставлять главными ненавистниками евреев именно украинцев, своих нынешних оппонентов. Прошлое вновь становится оружием в руках политиков, которые страдают имперскими комплексами. Упоминается Россия: оттуда регулярно вбрасываются обвинения в антисемитизме в адрес Симона Петлюры, председателя Директории УНР. Хотя есть факты, которые говорят обратное: Петлюра осуждал погромы. В отличие от Семена Буденного, командующего Первой Конной Армией – его бойцам погромы разрешались, конечно же, на неофициальном уровне.

Упреки относительно антисемитизма – беспроигрышная карта, и не только политическая. Всякий обвиняемый должен невольно оправдываться. Это уже минус, особенно когда речь идет о далекой или близкой истории. "Очевидно, следует приготовиться Тарасу Шевченко и Ивану Франко", – написал по этому поводу на своей странице в Facebook Андрей Магера. Не такие уж и фантастические предположения, потому что в следующий раз польский премьер может процитировать поэму "Гайдамаки", а потом – вообще повесть Николая Гоголя "Тарас Бульба". Как видим, Польша вооружилась методами, ранее присущими только русской и советской пропаганде".