"Пропал без вести?.. Надо просто знать, что он был. Что ничего зря не бывает. Что он улыбался...", - історія бійця АТО

Волонтер Анна Теряник з Дніпра практично з самого початку війни на Донбасі розвозила по шпиталях поранених бійців. За цей час попутниками Ані та її друзів стали більше тисячі осіб, що побачили війну в обличчя, а вона записувала їх розмови в дорозі. Так народилася збірка оповідань "Попутники. Книга про життя, мрії і кохання в складні часи". Уривок з книги цитують Патріоти України з посиланням на "Главред":

"Я работал бухгалтером. Самым обыкновенным. Когда бабушка властным жестом и толстым голосом выбрала мне специальность в институте, я, мягко говоря, думал, что вот он мой конец. "Учет и аудит". Три пацана, два из которых смахивали на имбецилов, и куча симпатичных веселых девчонок, дружба с которыми сделала мои студенческие годы приятными и полезными во всех смыслах. Во-первых, мы не бухали так жестко, как пацанские группы, ночевали всегда дома, ну ладно, за редким исключением. А во-вторых вполне сносно учились, благодаря женской усидчивости и ответственности.

Бабка ожидала к окончанию учебы увидеть меня под руку с будущей женой, но я не влюбился ни в одну из своих красоток и жениться не собирался. Она с горя сосватала мне какую-то Зойку, внучку прекрасной Маргариты Петровны, но мой жесткий ответ обидел всех троих и от меня отстали. Короче, начал я работать. Эх, не хочется выражаться. Утром выходил сильно заранее, шел пешком, курил во всех подворотнях, сидя на лавках в любой мороз. Духом собирался. Заходил в офис и чувствовал, что на мои плечи в то же мгновение опускается бетонный блок, который с течением времени все больше походил на могильную плиту.

Конечно, нужно было плюнуть на все и валить, но бабуля крепко огорчалась даже мыслям таким. Она меня воспитала, пока непутевые родители по своим ралли мотались, в итоге осев во Франции на каком-то даже побережье. Я у них не был. Зато сводил дебет с кредитом и сжимал от безысходности по ночам кулаки. А потом началась война. Неделю соображал, что к чему, а к концу второй подался в волонтеры, плюнув на свою основную работу, с которой в скором времени меня тихо уволили, потому как стал борзеть и прогуливать направо и налево. И мне было уже абсолютно все равно, что скажет бабушка. На новом месте я чувствовал свою нужность, познакомился с ребятами и впервые в жизни точно знал, что мне легко дышать.

Ее приметил сразу. Если среди дня встречались, то ловил себя на мысли, что до вечера улыбался. А потом в одно мгновение пришло понимание того, что это то самое, главное, что может узнать человек. Она встречалась с кем-то, но мне почему-то казалось это совсем несерьезным, и я ждал. На улице, дома, в транспорте. Ждал, когда возил под обстрелами продукты на ноль, и когда возвращался тоже ждал. Она вряд ли понимала мои чувства, но надежда, как водится, умирает последней. Ладно, думаю, пойду служить. Если повезет, вернусь. Может и сложится все. А может нет.

— Он без вести пропал, бухгалтер наш.

— Не в плену? Искали?

— Искали, конечно. Я же видел всё своими глазами. Это написали просто, что без вести, а на самом деле... Просто не осталось его. Я успел тогда, а он нет. Бабка его безумной стала, за ней какая-то племянница смотрит в надежде улучшить жилплощадь.

— А родители?

— Да они и при жизни не общались.

— Девчонка знает, что он ее любил?

— Я рассказал.

— Может не надо было?

— Надо. Она же с ним осталась. Понимаете?

— А как же жить теперь? Ждать?

— Нет. Просто знать, что он был. Что ничего зря не бывает. Что он улыбался ей до вечера. И не любил свою работу. Его звали Костя. Запомнили?

— Да. Костя. Запомнила".