"Ми будемо будувати нову українську армію. Нас вчила війна", - загиблий воїн Андрій Кизило

23-річний заступник командира батальйону 72-ї окремої механізованої бригади Андрій Кизило, якого вчора поховали в Умані, посмертно удостоєний звання Герой України. Про це повідомляють Патріоти України з посиланням на "Факти", цитуючи:

Информация о том, что Андрею Кизило, погибшему 30 января в Авдеевской промзоне, посмертно присвоили звание Героя Украины, появилась в тот же день, когда с Андреем и его сослуживцами прощались на столичном Майдане. Несмотря на то что Андрею было всего 23 года, он досрочно получил звание капитана и уже был заместителем командира батальона. Потомственный военный, в армии служил по контракту.

— Он вполне мог бы быть и комбатом. Командир батальона не раз говорил, что доверяет ему как себе, потому что Андрей мог справиться с любой задачей, — рассказывает «ФАКТАМ» пресс-секретарь 72-й отдельной механизированной бригады Елена Мокренчук. — Когда в 2014 году этот 21-летний мальчик с детским лицом и искренней улыбкой попал в зону АТО, никто не думал, что из него получится профессиональный командир. Но он быстро показал, на что способен.

*С потомственным военным Андреем Кизило попрощались на столичном Майдане. Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»

— В тот день, 29 января, все словно чувствовали, что может произойти что-то плохое, — говорит Елена Мокренчук. — Обстановка в Авдеевке накалялась. Враг пускал осветительные ракеты, обстреливал наши позиции. Символично, что батальон Андрея находился на позиции под названием «Майдан»… Когда враг пошел в атаку, Андрей сразу поднялся и сказал: «Ну все, я пошел». За ним пошли остальные. Ребята отбили атаку. Заняли окопы врага и даже взяли троих пленных. Сделали все, что смогли. Но сепаратисты опять пошли в атаку. В окоп, где находились Андрей с ребятами, прилетела мина. Андрей всегда ходил в каске и бронежилете и требовал этого же от других. Но здесь ни каска, ни «броник» не помогли… Вместе с Андреем погибли Володя Бальченко, Дима Оверченко и Володя Крыжанский.

О том, каким был Андрей Кизило, можно рассказывать долго. Вспоминается случай под Белой Каменкой, когда наша колонна должна была ехать вдоль посадки и Андрей вдруг сказал: «Сворачиваем». «Зачем? — не могли понять ребята. — Нам же нужно ехать прямо». «Нет, мы сворачиваем», — приказал «Орел» (такой позывной был у Андрея). И как только ребята свернули, на дорогу, с которой их увел Андрей, полетели снаряды. Все тогда остались живы только благодаря «Орлу». «Откуда ты знал, что начнется обстрел?» — удивлялись ребята.

А Андрей все просчитывал. Как профессиональный военный, ко всему подходил с холодной головой, предусматривал риски. Глядя на него, я часто думала, что такими и должны быть командиры. Представляла, как лет через пять — десять он, возможно, станет генералом… Когда начинала ему об этом говорить, Андрей заливался краской: «Что вы. Я просто выполняю свою работу».

Он выглядел как ребенок. Маленький, худенький. Видели эти большие искренние глаза, улыбку? Волонтеры в шутку называли его солнышком — потому что, как только он заходил в комнату и улыбался, все наполнялось светом. А этот «ребенок» тем временем блестяще руководил военными операциями. Дома его ждала семья — жена и восьмимесячный сын Артем.

Меня удивляло, как он на все находил время. Еще когда мы были в Волновахе, неожиданно попросил меня найти для него учителя английского языка. Я нашла. И как только представлялась возможность, он сразу шел на урок. Оказывается, английский ему нужен был для поступления в университет Министерства обороны.

За день до трагедии я приехала к нему вместе с журналистами и волонтерами. Рядом с ним разорвалась мина, он чудом остался жив. Помню, мысленно поблагодарила Бога за то, что бережет нашего Андрюшу…

— Я почему-то был уверен, что Андрей не может погибнуть, — признается тележурналист «Канала 24» Владимир Рунец. — Поэтому когда мне по дороге в зону АТО пришла sms-ка, в которой было написано: «Твой Андрей — «200», я не поверил. Тут же начал звонить Андрею. Но его телефон был «вне зоны доступа». Позвонил пресс-секретарю бригады Лене Мокренчук. «Кто тебе это сказал?» — спросила она. «Какая разница? — говорю. — Просто скажите, что это неправда!» Лена тяжело вздохнула: «Я сейчас… возле его тела».

Мы познакомились осенью прошлого года. Казалось бы, не так давно друг друга знаем. Но он стал для меня родным. На войне все просто: ты с кем-то знакомишься и тут же понимаешь, твой это человек или нет. Я езжу в зону АТО уже два с половиной года, и за это время у меня появилось много знакомых и приятелей. А Андрей стал настоящим другом.

Осенью мы с журналисткой телеканала «1+1» Женей Цветанской приехали в Авдеевскую промзону. Когда приезжают журналисты, им дают сопровождающего, который все показывает и дает интервью. Там нашим сопровождающим был Андрей. Он радушно нас принял. А когда мы попросили его рассказать о себе, спокойно сказал: «Меня зовут Андрей, мне 23 года. Замкомбата». Мы были шокированы: неужели бывают 23-летние замкомбата? Попросили его рассказать о себе. Оказалось, он закончил военный лицей имени Ивана Богуна и Львовскую академию сухопутных войск. На Яворовском полигоне учился по системе НАТО, проходил за границей специальные курсы. Он говорил: «Мы будем строить новую украинскую армию. Мы же не штабные. Нас учила война. Мы видим, что на самом деле происходит, какие у кого здесь потребности».

— Помню, как он сказал: «То, что мы видели не мирную армию, а боевую, станет основой для развития нашей армии. И эта основа даже выше, чем стандарты НАТО», — вспоминает журналист Евгения Цветанская. — Я тогда, по-моему, вырезала из телесюжета эту фразу, посчитав ее юношеским максимализмом. А сейчас думаю: почему бы и нет? С такими командирами, как он сам, наша армия действительно могла бы стать лучшей…

Он все контролировал, переживал за своих людей. Даже в новогоднюю ночь. Мы уговаривали его хоть немного отдохнуть, но он не соглашался. Новый год праздновали с «детским» шампанским. Андрей был очень веселым и компанейским, но в батальоне установил строгую дисциплину: все по правилам, никакого спиртного. Первый тост в новогоднюю ночь поднял за родной батальон. Сейчас пересматриваю видео, где он говорит: «Дай Бог следующий Новый год отпраздновать тем же составом». Сердце разрывается…

Однажды он сказал нам с Володей, что хочет серьезно поговорить. С такими словами солдаты обращаются часто: кто-то рассказывает о своих проблемах, кто-то просит помощи для родственников. Но Андрей хотел поговорить совсем о другом.

«Как вы считаете, как можно поднять имидж и престиж украинского офицера? — спросил он. — Чтобы в военное время именно офицеры были элитой общества, как было когда-то. Вот у кого Катя Осадчая берет интервью? У элиты. Как сделать так, чтобы Катя Осадчая брала интервью у военных и все ждали этих выпусков?» Я до сих пор не знаю, как сделать так, чтобы Катя Осадчая брала интервью у военной элиты. Но лично я Новый год встретила с настоящей элитой…

— Уже после первой нашей встречи мы с Андреем стали общаться не как журналист с военным, а как друзья, — признается Владимир Рунец. — Созванивались без повода, отправляли друг другу фотографии. Он присылал фотографии своего сына. «Это мой Тема, — с гордостью говорил. — Я его так люблю!» «Андрюха, тебе всего 23, два года ты на войне. Когда появились жена и ребенок?» «У меня не так много времени, — ответил тогда Андрей. — Нужно все успеть». Если мы созванивались, когда он был в отпуске, я все время слышал в трубке голос ребенка. Приезжая домой, он не отходил от Темы. Помню, звал Андрея на пару дней в Киев, но он сказал: «Не могу забирать время у своей семьи. Времени ведь и так очень мало».

А вот еще один телесюжет с Андреем, где я передаю ему красного плюшевого мишку. Это игрушку мне дала девочка в детском садике, где мы снимали телесюжет. «Передайте этого мишку бойцу на фронт», — попросила она. Мол, пусть будет для солдата оберегом. Я отдал мишку Андрею. Он обрадовался: «Носить его с собой, конечно, не смогу. Но обязательно буду с ним спать». Вчера мне позвонила воспитательница из этого детского садика. Она плакала: «Даже наш мишка не помог…»

Андрея Кизило похоронили вчера в родной Умани. На похороны Героя Украины пришли несколько сотен человек. В последнее время его жена Оксана с сыном Темой жили в Белой Церкви. Они переехали туда, чтобы быть ближе к воинской части, куда иногда приезжал Андрей.

*У Андрея Кизило остались жена и восьмимесячный сын Артем. Фото из «Фейсбука»

— Ксюша очень за него переживала, — рассказывает двоюродная сестра Андрея Кизило Виктория. — Когда он приезжал, старалась все время быть рядом. Они поженились в июле 2014 года. За две недели до свадьбы Андрюшу отправили в зону АТО, поэтому свадьба могла не состояться. Но, к счастью, Андрея тогда отпустили домой.

Вскоре после свадьбы он опять уехал. Многие удивляются, как в свои 23 года он показывал на службе такие блестящие результаты. Дело в том, что это было делом его жизни. Андрей все время мечтал стать военным, как его папа и дедушка. Чтобы поступить в военный лицей, много и усердно занимался. И в лицее, и в академии всегда был одним из лучших. И на службе, как видите, тоже. Но обо всех его достижениях мы узнавали от других людей. Сам он не любил говорить о себе. У него всегда был один и тот же ответ: «Все в порядке». Когда в феврале прошлого года брат приехал домой, мы заметили, что он сильно хромает. «Я просто упал», — сказал Андрей. А потом мы узнали, что там, откуда он приехал, был тяжелый бой…

Сколько ни уговаривали его хоть что-то рассказать, Андрей был непреклонен. Даже не оставил нам телефонов своих сослуживцев. Наверное, чтобы мы у них ничего не выведали. Когда Ксюша разговаривала с ним накануне его гибели, Андрей сказал: «У нас все хорошо. Надеюсь, скоро смогу выспаться». А на самом деле ситуация в Авдеевке уже была очень напряженной.

Во вторник мне позвонили местные волонтеры: «Ты читала в Интернете про Андрюшу?» Потом прислали сообщение, в котором было сказано, что погиб 25-летний Андрей Кизило. «Нет, — подумала я. — Нашему Андрюше 23. Значит, это не он». Решила, что, возможно, эту информацию опубликовали сепаратисты как очередную провокацию. Но на душе уже было неспокойно. Начала звонить его бывшим сослуживцам. И сразу три человека подтвердили, что он вчера погиб. Оказалось, об этом знали уже и в части в Белой Церкви. Но Ксюше не говорили — боялись. Может, это и хорошо — дали ей нормально пожить еще один день… Рассказывая ей об Андрюшиной гибели, я в душе так надеялась, что Ксюша сейчас кому-то позвонит и ей скажут, что это неправда…