Острів Калінінград: Балтійські республіки можуть повторити кримський блекаут для балтійського анклаву РФ

"Еще один российский регион вслед за Крымом оказывается в зоне энергетического риска. Страны Прибалтики, стремясь подключиться к энергосистеме ЕС, создают угрозу электроснабжению Калининграда. Их не останавливает даже то, что для самих прибалтийских стран такое переключение принесет одни убытки, причем немаленькие", - припустили аналітики видання izvestia.kiev.ua, передають Патріоти України.

Программа энергобезопасности самого западного и изолированного региона страны – Калининградской области – будет ускорена. Это следует из заявлений побывавшего в регионе главы Минэнерго Александра Новака, передает корреспондент газеты ВЗГЛЯД в Калининграде. В области в ближайшие годы будет построено сразу четыре новых теплоэлектростанции (но строительство Балтийской АЭС, напоминает «Новый Калининград», возобновлено не будет).

Решение ускорить стройтельство ТЭЦ напрямую связано с опасениями по поводу того, что российский эксклав будет энергетически изолирован прибалтийскими странами – и ситуация там будет в какой-то мере напоминать то, что что сейчас происходит в отключенном от украинской электроэнергии Крыму. Речь идет об угрозе выхода Прибалтики из так называемого энергокольца БРЭЛЛ, которое объединяет энергосистемы Белоруссии, России, Эстонии, Латвии и Литвы. Энергокольцо является наследием советской системы регионального энергоснабжения – и страны Прибалтики заявляют, что должны присоединиться к ЕС не только политически, финансово, но теперь еще и энергетически, тем самым отказавшись от советского энергетического наследия. Они объясняют это опасениями энергетической зависимости от России.

Особенно рьяно желает выйти из общей энергосистемы Литва. Ранее в ноябре она снова начала пугать Россию своим выходом из энергокольца. Это уже не первая угроза. В прошлом году на фоне обострения геополитической ситуации литовские власти стали активно продвигать идею выхода из российской энергосистемы и синхронизации с европейской. В частности, они начали строить соединение с энергосистемами Польши и Швеции – сейчас интенсивно идет прокладка кабеля по дну Балтийского моря.

Соглашение по БРЭЛЛ работает с 2001 года и ежегодно продлевается. Между тем российская сторона не получала никаких уведомлений о выходе из восточной энергосистемы из Литвы ни в прошлом, ни в этом году. Если Литва (вместе с другими прибалтийскими странами) действительно выйдет из БРЭЛЛ и перестанет работать с Россией в синхронном режиме, то Калининградская область превратится в энергетически изолированный остров. Регион станет зависим от транзита электроэнергии через Литву.

Энергокольцо БРЭЛЛ выгодно

По соглашению БРЭЛЛ энергосистемы пяти стран работают в синхронном режиме, то есть на одной частоте тока 50 Гц. БРЭЛЛ не только гарантирует надежность в случае аварийных ситуаций или вывода мощностей для ремонта. Перетоки электроэнергии в кольце выгодны его участникам с экономической точки зрения.

«Например, допустим, в какой-то момент Литва понимает, что стоимость выработки электроэнергии у нее выше, чем в соседней Латвии. Поэтому она начинает импортировать более дешевую электроэнергию из Латвии. Например, там резко выросла выработка электроэнергии на ГРЭС, потому что начался паводок (и появился переизбыток дешевой электроэнергии)», – рассказывает газете ВЗГЛЯД старший эксперт фонда «Институт энергетики и финансов» (ИЭФ) Сергей Кондратьев.

Другой пример: ночью в Белоруссии имеется избыток электроэнергии, а у Литвы есть гидроаккумулирующая электростанция (ГАЭС), которая может забирать эти излишки. ГАЭС может накапливать избыточную энергию, вырабатываемую на белорусских станциях ночью при низком спросе, а потом выдавать ее потребителям в часы пиковой нагрузки на энергосистему. ГАЭС закачивает воду в водохранилища при низком спросе и сбрасывает ее при высоком спросе. Подобные взаимовыгодные перетоки внутри кольца идут постоянно.

При этом Литва на самом деле самое слабое звено: она импортирует целых 70% электроэнергии. Так, по данным ИЭФ, в 2014 году Литва потребила 10,72 млрд кВт/ч, при этом сама выработала только 4,05 млрд кВт/ч. Для энергосистемы Литвы сильным ударом стало закрытие по требованию ЕС построенной в советское время Игналинской АЭС.

Способы решения проблемы в Калининграде

Если Прибалтика все же выйдет из российской энергосистемы, то Калининград действительно станет энергетическим островом. Однако катастрофы не произойдет – особенно если, как было заявлено Новаком, строительство новых электростанций будет ускорено. Калининградская область уже сейчас сама обеспечивает себя электроэнергией благодаря ТЭЦ-2, а проблема небольшого дефицита решаема.

«В Крыму ситуация тяжелее. Полуостров экспортирует более 80% электроэнергии с Украины. Калининградская же область на 90% обеспечивает себя электроэнергией. Поэтому и масштаб необходимого энергетического строительства несопоставим с крымским», – говорит газете ВЗГЛЯД старший эксперт фонда «Институт энергетики и финансов» Сергей Кондратьев.

В мае прошлого года Владимир Путин поручил обеспечить работу энергосистемы Калининградской области в автономии от ЕЭС России режиме. Речь идет о строительстве четырех ТЭС мощностью около 1000 МВт: одна угольная мощностью 150 МВт рядом с ГРЭС-2 (пятого поколения без вреда экологии) и три газовые на 400, 130 и 250 МВт.

Уголь и газ в сжиженном виде для новых станций предполагается доставлять из России по морю. Если не будет транзитных ограничений, то уголь могут доставлять и по железной дороге через Литву. Газовые ТЭС поднимут спрос на газ в регионе, поэтому потребуются дополнительные инвестиции в газовую инфраструктуру. Для этого Газпром должен будет построить завод по сжижению и регазификации природного газа и подземное хранилище с увеличенной мощностью до 2,7 млрд кубометров в год. Янтарьэнерго, в свою очередь, модернизирует ряд имеющихся подстанций и электросетей, а также проложит новые кабельные линии, на что потребуется 10 млрд рублей. Весь проект по созданию изолированной энергосистемы в регионе в прошлом году оценивали в 100 млрд рублей.

Это не самый дешевый и быстрый вариант. Однако он устраняет политические риски и делает регион полностью независимым не только по поставкам электроэнергии, но и по поставкам сырья для ее генерации. Возможность доставлять уголь и газ по морю – огромный плюс.

Альтернативный вариант – модернизировать существующие ЛЭП на границах с соседними регионами. «Сейчас Калининград связан с Литвой линиями переменного тока, а может быть построена ставка постоянного тока. Это обычная технология для европейского региона. Мы сейчас так экспортируем 8–10 млрд киловатт-час электроэнергии в Финляндию, энергосистема которой с нашей не синхронизирована. Это позволит Калининграду получать электроэнергию из Литвы, даже если она будет рассинхронизована с калининградской энергосистемой и работать на другой частоте», – поясняет энергетический эксперт.

Если Прибалтика выйдет из БРЭЛЛ раньше того, как будет построена вся необходимая инфраструктура для автономии Калининграда, то ничего страшного опять же не произойдет. «Если в пиковые периоды будет не хватать электроэнергии, то можно закупить или перебросить из других регионов мобильные ТЭС, которые сейчас, например, страхуют потребителей в Крыму. Но это временный вариант», – говорит Сергей Кондратьев.

Вместе с тем время подготовиться к выходу Прибалтики из российской энергосистемы у России пока есть. Во-первых, Литва вряд ли пойдет на такой демарш против России одна, ей надо договориться об этом и выходить вместе с Латвией и Эстонией, а также со скандинавскими странами и Польшей. Во-вторых, важно делать это при поддержке ЕК, чтобы она взяла на себя часть затрат прибалтов на присоединение к европейской энергосистеме. «Но в условиях миграционного кризиса у ЕК сейчас немного другие приоритеты. Поэтому быстрого решения в ближайшие месяцы ожидать не стоит», – считает эксперт ИЭФ.

Однако в перспективе нескольких лет – после 2017 года – Прибалтика может действительно отсоединиться от России энергетически. «Даже несмотря на то, что это не совпадает с экономическими выгодами прибалтийских стран, о чем местные бизнесмены откровенно говорят. Это означает рост их затрат, снижение конкурентноспособности, и наконец, рост расходов местного населения на электроэнергию», – резюмирует Сергей Кондратьев.